Такие редко можно найти в разделе гуманитарных наук. Обычно они связаны с науками точными. Знаете, за что я обожаю алфавит и десятичную систему Дьюи? За объективные стандарты в необъективном мире.
Мобильная сеть в библиотеке ловится плохо, и так как помещение пустовало, день выдался необыкновенно спокойным — день, проведенный в моем собственном мире.
Около трех, когда я почти закончила собирать по кусочкам секцию «Мировые религии» как какой-то трехмерный паззл, зазвонил телефон. До этого я не обращала внимания на звонки, но тут почему-то побежала отвечать.
Обычно я на работе не сижу за телефоном. Предпочитаю общаться с людьми, заниматься архивом или готовить для библиотеки проекты, поэтому взяв трубку, я вдруг осознала, что не помню, что нужно говорить:
— Алло? — начала я. — Эм… Библиотека Фэрфакса, Лос-Анджелес. Оу, эм… Публичная библиотека Лос-Анджелеса, справочная Фэрфакса. Ой… Отделение Фэрфакса, справочная.
На последней своей фразе я вспомнила, что могла вообще не отвечать на телефон и тогда избежала бы такой стыдобищи.
На другом конце провода раздался смех.
— Бен?
— Эм, справочная Фэрфакса. Ой. Отделение. Эм… — смеялся он. — Ты самый очаровательный человек на земле.
Я тоже засмеялась от облегчения, что опростоволосилась лишь перед Беном, и почувствовала еще большее смущение оттого, что опростоволосилась именно перед ним.
— Что делаешь сейчас? Я думала, ты сегодня работаешь.
— Работал. Но полчаса назад Грег отпустил всех домой.
— Здорово! Приходи ко мне в библиотеку. Я освобожусь минут через двадцать. О! — Мне в голову пришла замечательная идея. — Мы можем заглянуть куда-нибудь в час скидок!<sup>9</sup> — Мне еще ни разу не удалось улизнуть с работы пораньше, чтобы застать этот час, но очень хотелось.
— Звучит заманчиво, — рассмеялся Бен. — В общем-то, для того я тебе и звоню. Я уже почти рядом.
— Что?
— По улице иду. Пришлось пешочком пройтись.
— О! — Я взбудоражилась от мысли, что с минуты на минуту увижу Бена и что в ближайшие же полчаса угощусь грошовыми напитками. — Подходи к черному входу. Я открою тебе дверь.
— Отлично, — ответил Бен. — Буду через пять минут.
Никуда не спеша я пошла к черному входу не напрямую, а мимо абонементного стола. И хорошо, что сделала так, потому что, проходя мимо передней двери, услышала тихий стук. Подняв глаза, я увидела мистера Каллахана. Он стоял, приложив ладони к стеклу наподобие бинокля, и печально и растерянно всматривался внутрь.
Я подошла к двери и открыла ее. Она была автоматической и на праздники отключалась, поэтому своему открытию изрядно сопротивлялась, однако я приотворила ее достаточно для того, чтобы впустить мистера Каллахана. Он схватил мою ладонь своими трясущимися, тонкими и мягкими как папиросная бумага руками и принялся меня благодарить.
— Не за что, мистер Каллахан, — ответила я. — Библиотека закрыта, а я собираюсь уходить минут через десять. Вы что-то хотели?
— Как закрыта? — удивился он. — В честь чего?
— В честь дня Мартина Лютера Кинга.
— И вы всё равно впустили меня? Да я везунчик, Элси!
Я улыбнулась.
— Вам нужна какая-нибудь книга?
— Теперь, зная, что вы спешите, я не хочу вас задерживать. Но можно мне заглянуть на пару минут в раздел «Подростковой литературы»?
— «Подростковой литературы»? — Я сунула нос не в свое дело, но просто не смогла сдержаться — так это было не похоже на мистера Каллахана. «Беллетристика» — это да, это то, что его интересует. В особенности — новинки. |