— Довольно, — наконец прохрипел он, понимая, как опасно слишком долго подвергать себя столь сильным искусам.

Вскоре губы его снова жадно набросились на прелестную грудь, и на сей раз, Зинаида замирала и тихо ахала от каждого прикосновения его языка. И вот удовольствие стало таким нестерпимым, что она забыла обо всем на свете, кроме своего желания. Ища способ утолить эту неописуемую жажду, она тесно прижалась к Тайрону. Он с готовностью обнял ее и приподнял, так что влажная мягкая женская плоть оказалась прямо напротив его жезла. Огонь страсти вспыхнул сильнее, и Зинаида инстинктивно попыталась потушить его старыми, как сам мир движениями тела, жаждущего плотских утех. Жгучее удовольствие начинало овладевать всем ее естеством. Она понимала, что они находятся пока еще лишь в самом начале долгого пути, который приведет к их полному соединению.

— Скорее, — взмолилась она шепотом, снова обхватывая твердый жезл пальцами. Теперь ею руководила лишь жажда удовлетворения, простая и безыскусная.

— Осторожнее, Зинаида, — предупредил Тайрон. Девушка продолжала увлекать его к постели. — Это удовольствие может показаться тебе слишком сильным.

Но Зинаида была вся во власти овладевшего ею желания. Отпустив Тайрона, она опрокинулась на кровать и поползла, извиваясь на спине, по пахнущей свежестью простыне к подушкам. Тайрон последовал за ней и, подхватив рукой, уложил ее посередине кровати. Осыпая ее страстными поцелуями, он медленно опустился между раздвинутыми бедрами и рукой осторожно развел шелковистые мягкие складки. Зинаида повернула голову и прикусила губу, когда в нее вторглась твердая мужская плоть и стала нежно пробовать на прочность тонкий щит ее невинности. Вдруг это орудие мужского сладострастия двинулось вперед и пронзило ее болью, заставившей резко дернуться. Тайрон мгновенно утратил смелость и, подавшись назад, дал Зинаиде время, чтобы успокоиться, целуя и лаская ее.

— О, прости меня, — со слезами в голосе зашептала она, замирая от чудесных прикосновений. — Я и не думала, что так струшу.

— Тише, любимая, — попросил Тайрон.

На сей раз, Зинаида полностью отдалась его ласкам. Она жаждала совокупления так же страстно, как и Тайрон. Она положила ладонь ему на грудь:

— Можно мне снова тебя потрогать?

— Не теперь, любимая, — отвечал Тайрон, слишком распаленный, чтобы пережить ее сладкие, потрясающие ласки. — Позволь мне доставить удовольствие тебе, а потом я и сам предамся наслаждению.

В следующий миг смущение Зинаиды затмили новые, стремительно нарастающие чувства. Могучие волны блаженства захлестнули ее с головой, и она начала извиваться, упиваясь этими ласками. Выгнувшись навстречу Тайрону и безмолвно предлагая себя, она вскоре уже вводила твердую горячую плоть в свой потаенный грот.

Сжав ее ягодицы обеими руками, Тайрон ворвался в нее, и звонкий вскрик ознаменовал тот момент, когда рухнул оплот ее девственности. Но Зинаида сразу же стала искать его губы своими, чтобы нежные поцелуи избавили ее от этой боли. Тайрон удовлетворил ее изысканнейшей игрой губ и языка, несмотря на все нарастающий экстаз. Он наносил сильные, уверенные удары, возбуждая любимую, пока она не начала приподниматься ему навстречу. По мере того как Зинаида приближалась к изумительной кульминации их единения, тихие постанывания постепенно становились громче. Но вдруг откуда-то донесся быстро приближающийся шум и неумолимо возвратил полковника к реальности.

— Что это? — прошептала Зинаида, приподняв голову и вслушиваясь. Глаза ее расширились, когда она поняла, что по улице, ведущей к дому Тайрона, гремят копыта лошадей, несущих целый отряд всадников.

— Кто-то едет! — недовольно проворчал он и откатился к краю кровати.