Он вышел, а Дженна уставилась на закрытую дверь. Она должна была чувствовать себя пойманной в ловушку, но ей было не до того. Она по-прежнему не желала оставаться здесь и вникать в дела Алена Лемаршана и его матери, но этот человек просто отдал ей приказ — так, словно имел право распоряжаться ее жизнью. Вероятно, в любое другое время Дженна испугалась бы, но сейчас она ощущала только слабость и усталость и была благодарна за любую заботу. Разобраться во всем она сможет, как только ей станет лучше.

Врач оказался обходительным мужчиной средних лет. Он очень заинтересовался травмой Дженны и долго беседовал с ней. Английским он владел в совершенстве и заметил, что ему уже приходилось лечить англичан. Маргарита пришла в комнату вместе с врачом, что выглядело совершенно естественно. В заключение Муане пожелал Дженне приятно отдохнуть, а до того несколько дней провести в постели. Маргарита сдержанно кивнула врачу.

— Я же говорила вам — это ясно, стоит только взглянуть на ее лицо!

Ален явился в комнату, едва машина врача отъехала от дома, встал у кровати и сурово посмотрел на Дженну.

— Два дня в постели и приятный отдых после этого, — напомнил он.

— Я как раз собиралась в Италию, когда произошел несчастный случай, — отозвалась Дженна, пытаясь взять нить разговора в свои дрожащие руки. — Полагаю, это можно будет устроить, если Глину дадут отпуск.

— Отдыхать вы будете на юго-западе Франции, — возразил Ален. — Когда поправитесь настолько, чтобы перебраться в Дордонь. Разве плохо? Вкусно кушать, подолгу спать и осматривать свое наследство.

— Вам прекрасно известно, что вы не имеете права мне приказывать, — сообщила ему Дженна. Она уже немного оправилась, и теперь ее даже забавляла эта холодная властность — особенно потому, что Дженна не собиралась ей покоряться.

— Нет, имею. — Ален ответил ей насмешливым взглядом. — Сейчас вы слишком слабы и потрясены, и я воспользуюсь своим правом сильного. Во всяком случае, — язвительно добавил он, — лучше жить в Дордони с мачехой, чем в Италии с мужчиной, из которого не выжмешь ни капли страсти.

— Вы и понятия не имеете о чувствах Глина! — Дженна вспыхнула от смущения, а Ален насмешливо оглядел ее.

— Вы сами заверили меня в его холодности. Так что не стоит портить путешествие в Италию. Подождите, пока не сыщется спутник потемпераментнее.

— Если вы не против, я бы сменила тему разговора, — холодно заявила Дженна, желая любой ценой остановить Алена. — Этот разговор попросту неприличен, и если бы я держалась на ногах, вы не посмели бы говорить со мной так.

— Что же тут неприличного? — изобразил удивление Ален, лукаво блеснув глазами. — Ведь я француз, мадемуазель, нашей нации чужда чопорность. Мы держимся поближе к земле. Я просто указал вам на недостатки романтического путешествия без романа. — Внезапно он рассмеялся, забыв о сарказме. — Так или иначе, я удовлетворен — как обычно, я своего добился. Мама уже строит планы насчет поездки.

— Но я не хочу, чтобы мною распоряжались! — с внезапным беспокойством воскликнула Дженна. — Это жестоко с вашей стороны — силой вводить меня в семью. Я не могу так сразу изменить мнение о семье Лемаршан…

— Так меняйте его постепенно, — серьезно посоветовал Ален. — А что касается распоряжений, разве вами не распоряжается прошлое? Ваша ненависть к моей матери угасла, стоило вам взглянуть на нее.