|
И никогда не играю вторую скрипку. Мое имя всегда идет перед названием фильма. Я настаиваю на том, чтобы в моих картинах был четко прописан сюжет, крепкая фабула и яркие эпизоды. Я не отказываюсь изображать стерву, но это должен быть жизненный персонаж. Я снимусь в комедии, если это будет нечто в духе Джо Манкевича, с тонким юмором, а не с мордобоем. Эпические полотна абсолютно исключаются. Ну как, достаточно для знакомства?
– Сквозь частокол препятствий, которым вы себя огородили, вполне можно протиснуться, – пробормотал он, отхлебывая кофе. – И я не потерплю, чтобы меня использовали как пешку, как это позволили себе мои прежние агенты, которые втянули меня в эту африканскую авантюру. Вы скоро поймете, что я ценю честность и терпеть не могу беззастенчивых стяжателей, которые умеют только брать. А теперь… – Она откинулась в кресле и подобрала под себя ноги. – Теперь скажите, что вы можете сделать для меня. Барт набрал в легкие побольше воздуха. – Если позволите, я начну с того, что выложу вам всю подноготную об этой самой африканской авантюре, как вы выразились. – Подноготную? – Да, в доказательство моей доброй воли. – Будьте любезны. – Дело в том, что я не только агент, но и юрист… – начал он. – В одном флаконе, – вставила Конни. – … я довольно подозрителен… – Просто мужчина моей мечты, – опять встряла Конни. – … и к тому же у меня налаженные связи. – Надо думать, – снова прервала его Конни. – Все-таки в Голливуде живем. Тут половина населения кормится тем, что продает информацию другой половине. Но Барта было не так легко сбить с толку. – Начать с того, что ваше прежнее агентство на семьдесят пять процентов финансировало эту африканскую аферу. Имя Джорджа Штольца они использовали в качестве приманки для вас. Они вовсе не собирались давать ему постановку. И в контракте специально предусматривалась лазейка, чтобы он мог безболезненно выйти из игры. Вместо него взяли пешку, который готов был работать практически за так и делать что велят, то есть действовать по указке продюсера, между прочим, мужа сестры главы вашего агентства. Ваш партнер получил от них приличный аванс и, соответственно, вынужден был его отрабатывать. Такие вот дела. На мой взгляд, у вас есть все основания вчинить им иск за мошенничество, но когда они сообразят, что вы в курсе их махинаций, постараются спустить дело на тормозах и не будут вас задевать. Им невыгодно раскрывать карты, иначе они могут лишиться многих клиентов. Женщины переглянулись, потом перевели взгляды на Барта. – Вот бы им что экранизировать. Захватывающая история, – сказала Конни. Барт опять почувствовал, как пристально его изучают. Глаза Мэгги шарили по нему, и он почти физически ощущал на себе прикосновение ее взгляда. Кровь в висках забурлила, ему пришлось напрячься, чтобы взять себя в руки. – Где вы получили диплом? – наконец спросила она, прервав затянувшееся молчание. – В Гарварде, в 1975-м. С отличием. – Мало того, что красавец, еще и умница, – съязвила Конни. – И что вас заставляет при таких достоинствах ввязываться в этот братоубийственный бизнес? – У меня твердая рука, – ответил Барт. Мэгги и Конни вновь переглянулись, Барт заметил, как Конни едва заметно кивнула. Они как сиамские близнецы, подумал Барт. – У вас есть свое агентство? – спросила Мэгги. – Теперь да. – Но не постоянно? – Нет… – Он решил идти ва-банк. |
