Фасад банка выглядел впечатляюще. Тяжелые дубовые двери вели в просторный холл, где царила тишина, словно олицетворяющая собой почтение к хранящимся в банке огромным вкладам.

Придя сюда впервые и ожидая, пока ее примет один из директоров, Айрис рассматривала картины на стенах, глубокие кресла, обтянутые красной кожей, и размышляла о том, каким образом такому старомодному банку удалось выжить в современном финансовом мире. Но позже, когда появилась возможность заглянуть на верхние этажи, она увидела в кабинетах новейшее оборудование и поняла, что первое впечатление, оставшееся от посещения банка «Обри Кроунер», оказалось ошибочным.

Толкнув дверь служебного входа, Айрис вошла в вестибюль и вдруг обнаружила на дверцах лифта табличку «Не работает».

— Отлично! — в сердцах воскликнула девушка, ставя на пол тяжелые сумки. — Только этого не хватало!

Айрис взглянула вверх, на лестницу, потом вниз, на сумки. Интересно, подумала она, почему я должна пешком преодолевать девять этажей, если в главном холле есть прекрасные лифты? Проблема заключалась в том, что этими лифтами строго-настрого запрещалось пользоваться в хозяйственных целях, чтобы не создавать неудобства для посетителей банка. Но Айрис не собиралась принимать во внимание какие-то глупые правила.

Снова взявшись за ручки сумок, она направилась к главному входу, затем прошла по мраморному полу через весь холл и нажала на кнопку лифта, не обращая внимания на выражение ужаса в глазах швейцара.

К счастью, в это время дня посетителей почти не бывало, и Айрис, несмотря на свою браваду, почувствовала облегчение, увидев, что спустившийся лифт оказался пустым. Протолкнувшись с сумками через проход, она прислонилась к стенке лифта и протянула было руку к кнопкам, как вдруг через щель, образованную начавшими закрываться дверцами, протиснулся какой-то человек.

Это был Эван Макалистер.

— Здравствуй, Айрис! — произнес он.

Возможно, на девушку подействовал эффект поднимающегося лифта, но она внезапно почувствовала, что пол словно ушел у нее из-под ног. Айрис побледнела и на несколько секунд потеряла дар речи, но затем бурная волна эмоций вернула на ее лицо румянец. В глазах девушки попеременно отразились потрясение, невозможность поверить в происходящее, былое раздражение, а также поспешно подавляемый взрыв радости. В первое мгновение она лишь смотрела на Макалистера, то открывая, то закрывая рот, как вытащенная на берег рыба.

Это и в самом деле был Эван! Целых две недели Айрис старалась забыть черты его лица, общие очертания фигуры, а сейчас обнаружилось, что он выглядит не совсем так, как запомнилось ей в последнюю встречу, — глаза более светлые, взгляд более проникновенный, а волосы оказались гораздо темнее. Правильно в памяти Айрис запечатлелись лишь губы.

— Мне казалось, ты в Америке, — сказала девушка первое, что пришло ей в голову.

— Я вернулся оттуда в субботу.

Айрис вдруг почувствовала, что Эван не испытывает большого восторга от их встречи. В его словах звучал оттенок недовольства. Она сразу подумала о том, что ее лицо, должно быть, до сих пор пылает после утренней суеты, а волосы растрепаны и в беспорядке лежат на плечах, то есть она выглядит точно так, как в тот памятный вечер на террасе. Эта мысль вызвала у девушки новую волну смущения. Ведь ей хотелось встретиться с Эваном совершенно по-другому. Айрис собиралась предстать перед ним самостоятельной, сдержанной деловой женщиной. А сейчас разве можно удивляться тому, что в его глазах явственно читалось неодобрение?

Сам Макалистер, конечно же, выглядел великолепно. На нем был элегантный темный костюм, голубая рубашка и синий галстук с золотым зажимом.