— Ох! — воскликнул он от неожиданности и отступил. — Здравствуйте.

— Привет-привет, расстрельщик, — хохоча, бросила соседка. — Сам-то живой?

— Как будто, — кивнул он, собираясь пройти.

— Послушай, — тихо сказала женщина, загораживая дорогу. — Я все знаю.

— Что вы знаете? — спросил он, пытаясь догадаться, к чему приготовиться.

— Моя племянница работает медсестрой, — торопливо шептала она. — Она сказала, что на твоей Наталье была никакая не кровь, а…

— А что? — Он насторожился. Он и сам знал, что не кровь. Но что именно…

— Клюквенный сок, вот что. Она сделала анализ.

— С-спасибо. — Саша чуть замешкался, вспомнив банку на подоконнике в кухне с давленой клюквой. Глупее не придумать.

— Так что если она станет на тебя…

— Понял, спасибо… А вот как…

— Да просто, — засмеялась она. — Проще простого. — Она покачала головой. — Только сказать тебе… знаешь, неловко…

— Да скажите, какая уж теперь неловкость.

— Ладно, — вздохнула женщина, с трудом удерживая на поводке пса. Он дрыгал ногой, будто пытался сделать ласточку, но на самом деле хотел дотянуться до ближайшего тополя и застолбить его, пометить. — Мы, бабы, ловкие, чего только не придумаем. — Соседка засмеялась. — Ты же знаешь, что такое было при социализме резиновое изделие номер один и номер два? — Саша молчал. — Так вот, клюквенный сок она залила в такое изделие. Они же слабые были, не чета нынешним, ткни ногтем — и потекло…

Сашины брови уехали высоко на лоб. Потом он вернул их на место и натянуто засмеялся.

— Оригинально. — А он-то принял это за напалечник. Саша хмыкнул.

— Еще как. Наталья думала, что дежурить будет другая сестра… Понимаешь? Наверно, сговорилась с той-то. Ладно, я пошла, а то моему принцу невтерпеж.

Наталья ждала мужа, и чем дольше его не было, тем нетерпеливее ходила она по комнате. Что ж, вышло не все так, как задумала, но для того и мозги даны, чтобы из любой ситуации найти выход.

Медсестра не та, это Наталья увидела сразу, как только оказалась в палате, куда привез ее приятель-медик, с которым она договорилась заранее. Значит, лихорадочно соображала она теперь, все произошедшее нужно превратить в… мистификацию. Которая была устроена только для того, чтобы расшевелить сонную публику. Серафим хотел, чтобы все было натурально, чтобы слышались крики раненых. Это ведь поле сражения… Она никем не хотела рисковать, поэтому сама взяла на себя эту опасную роль. И потом, каков пиар для клуба? Да, жестоко, но зато теперь все в городе знают, что есть на свете военно-исторический клуб…

Почему не предупредила? — спросит Саша. Для большей естественности. Если бы все участники сцены знали, что это игра, то не у всех такие актерские способности, как у нее. Завалили бы представление.

И еще одно, Наталья ухмыльнулась. Клюквенный сок — вот подтверждение ее игры. Если бы она все это пыталась проделать всерьез, то выбрала бы другую жидкость, скорее всего настоящую кровь. Это нетрудно…

В двери проскрежетал ключ, вошел Саша. Увидев его спокойное — или равнодушное? — лицо, она слегка растерялась.

— Привет, — сказала она. — Вот и я, живая и здоровая.

Он уставился на жену.

— Какой спектакль, да? Я теперь чувствую себя асом пиара, — говорила она, смеясь.