– Тимоша, не надо, – уговаривала мама. – Она того не стоит.

– Дорогой, успокойся, – Дана гладила меня по плечу.

А Тодд бодро сполз с табурета – и впился Собачкиной в ногу.

– А а а, – завопила она на высокой ноте. – Вы ответите!

– Вы сами хотели знать, чем питаются члены моей семьи, – злорадно вмешался я. – Так вот, мой брат Тодд предпочитает ужинать незадачливыми журналистками. А еще иногда не брезгует козлятиной.

Козлевич попятился, жалобно взглянул на Собачкину – и решил, что шкура дороже. Не прошло и минуты, как замелькали его пятки. Собачкина же, поняв, что осталась без поддержки, тоже отступила.

– Господин Драконов, вы грубый, неотесанный тип, – выпятила она нижнюю губу. – И я сделаю все, чтобы зрители узнали об этом.

– Госпожа Собачкина, я бы не советовал вам будить спящего дракона, – ответил ей,

– потому что последствия могут быть необратимыми.

– Угрожаете?

– Предупреждаю, – ответил я, и с губ сорвалось облако дыма. Собачкина решила не геройствовать и степенно удалилась, помахивая сумочкой клатчем.

– Неужели это не закончится? – вздохнула Дана.

И только Тодд довольно забрался обратно на табурет и беззаботно вернулся к ужину.

ГЛАВА 5

Дана Дмитреску

На рассвете мы с Тимом, Тоддом и мамой выехали из «Драконьих далей» в соседний городок. Там арендовали номер в гостинице, в котором планировали провести совещание с юристом. В последний момент он решил, что встретиться лучше на нейтральной территории. Мы внимательно изучили договор, но пока не нашли никаких лазеек – журналисты действительно имели право следовать за нами повсюду на протяжении двух недель. Правда, только на территории «Далей». А вот за воротами курортного комплекса никакие Козлевичи нам были не страшны. Но как сказала мама: «Не можем же мы постоянно прятаться от них в кустах или уезжать из собственного дома. Нужно бороться за свои права!» И мы решили бороться.

В гостинице мы представились, как семья Ящеровых и заселились в один номер.

Однокомнатный и одноместный. Не хотели привлекать к себе повышенное внимание. Правда, толстячок хомяк оборотень на ресепшн поинтересовался, как мы там все разместимся. На что мама фыркнула:

– Мы быстро управимся. За мной!

И Аделаида Драконова гордо прошла по коридору в номер, а хомяк администратор стал пунцовым.

Только мы расположились на единственной в номере кровати, оставив для юриста стул, как раздался сигнал. Как и договаривались заранее в переписке: двенадцать коротких стуков и три долгих.

Тим открыл дверь, а в комнату зашел элегантный мужчина в белом пальто и клетчатых брюках. Он тряхнул рыжей гривой и улыбнулся во все свои сорок зубов. Я втянула носом воздух – тут не ошибиться, конь, причем породистый.

– Добрый день! – произнес он, протягивая слова и вытягивая вперед верхнюю губу. – Дормидонт Ржевский к вашим услугам. Можно просто – Жора, он же Гога, он же Додик.

Юрист сел на стул, закинув копыта, то есть ноги в тяжелых ботинках, подбитых подковами, на кровать. Из кармана пальто он достал контракт. И перешел сразу к делу:

– Что мы имеем? А имеем мы журналистов, воспользовавшихся беспечностью хозяина курорта.

– Беспечность – это не ко мне, – огрызнулся Тим. – Я просто был не в форме.

– Тимоша, не перечь профессионалу, – рявкнула мама и улыбнулась Ржевскому.

– Мы ждем от вас чуда.