В другом конце комнаты Ноллз дрожащим пальцем указал на пол.

– Возможно, если ты попробуешь…

Дверь за его спиной со скрипом приоткрылась еще на пару дюймов, петли держались на честном слове, и шкаф проскользил по кафелю. Шум и вой стада заполнили комнату. В комнату потянулась чья-то рука, мертвые пальцы хватали воздух. До того, как Ноллз успел хотя бы дернуться в сторону, вторая рука нырнула внутрь, достав его, холодные белые пальцы вцепились в спину халата. Он взвыл.

Лилли заметила это ровно в тот же момент, когда увидела объект, на который Ноллз попытался указать несколько секунд назад – на полу, рядом с каталкой, лежала перевернутая металлическая стойка для капельниц – и тут пришло время двигаться на чистых рефлексах. Одним размашистым шагом-прыжком она рванулась через всю комнату и подхватила стойку. Металлическая конструкция была длинной, громоздкой и неудобной – с треногой на одном конце и крюком для пакета на другом, – но адреналин волной прошел сквозь Лилли, подстегивая ее, гоня через комнату, к месту, где старик боролся с ухватившимся за полы его халата ходячим. Все больше и больше рук проникало внутрь, мертвенно-бледное лицо за одной из них чавкало с рвением бешеной собаки. Ноллз испустил крик боли, скинув с плеч лабораторный халат. Тот сразу был разорван на части, остался лохмотьями в тисках мертвых пальцев. Старик каким-то образом удержал свой портфель, отшатнувшись назад, на мгновение ошеломленный и бестолковый.

– КО МНЕ ЗА СПИНУ!

Рев Лилли привел химика в чувство. Теперь он выглядел еще более жалко, одетый в желтую нижнюю рубаху, с серыми волосами на груди, выглядывающими из-за ворота. Ноллз опять схватил кожаный портфель трясущимися руками. Он делал то, что велела Лилли, в то время как группа мертвецов прокладывала себе путь внутрь. Лилли подтолкнула старика к окну, потом обернулась и увидела нечто огромное, следующее к ней. Первый нападающий, забравшийся в комнату, был тем же крупным мужчиной, которого она видела раньше по ту сторону двери, облаченным в искромсанный кевларовый жилет, с мертвенно-бледным жилистым лицом трупа и глазами, такими же белыми и непрозрачными, как старый фарфор. Дело в том, что существо, когда-то бывшее сержантом Бо Брайсом, теперь двигалось в направлении Лилли с пугающей скоростью. На месте руки, где раньше была большая кисть, украшенная кольцом с печаткой, теперь была изорванная, бескровная культя. Ходячий издавал чмокающие звериные звуки, протянув в сторону Лилли культю и уцелевшие пальцы другой руки.

Лилли вбила острую оконечность стойки для капельниц в носовую впадину существа. Черная жидкость пузырями пошла из раны и потекла по черенку стойки, массивная тварь обмякла. Лилли испустила напряженный хрип, когда чудовище на другом конце шеста погибло, оставаясь насаженным на импровизированный гарпун. Тогда Лилли махнула мертвым грузом в сторону других существ, втекающих в офис, опрокинув бюст Людовика XIV в конце стола и разметав документы.

То, что когда-то было Бо Брайсом, разметало кучку существ, каждое из которых было где-то вполовину меньше, и отправило их кувыркаться, словно кегли. Лилли вырвала стойку из черепа Брайса, и фонтан маслянистого вещества взлетел, словно грязная морская пена. Лилли заорала:

– НОЛЛЗ, ПРИГОТОВЬСЯ!

Стоящий возле двойного укрепленного стеклопакета старый химик немедленно осознал важность этого сообщения и пригнулся, закрывая голову портфелем. Лилли бросилась к окну, поднимая шестифутовую металлическую стойку как копье. Что есть сил она вогнала ее в уязвимое место в центре окна. Наконечник прошил стекло в середине, но окно выстояло – чудом, упрямо, раздражающе стекло осталось целым. За спиной Лилли стадо прокладывало себе путь через дверной проем. Заполняя помещение бывшего административного офиса миазмами смрада и мерзкими звуками, опрокидывая мебель, врезаясь друг в друга, ходячие пробирались вперед, к людям в противоположной стороне комнаты.