Я кивнул и демонстративно снял с предохранителя. Харченко удивленно поднял бровь.

— Молодец, смышленый. Откуда такие навыки?

— Неважно. Что это за цирк? — я проигнорировал его вопрос.

— Какой еще цирк?

— Рыгалов тут ни при чем. Кто ты такой?

По озадаченному лицу Харченко я понял, что попал в точку.

— Просто небольшая проверка, — вздохнул тот, кое-как приняв сидячее положение. Скривился от боли. Посмотрел на меня с укоризной.

Затем полез во внутренний карман кителя и демонстративно вытащил оттуда корочку в красной обложке. Только это удостоверение было уже совсем другим. Он раскрыл его перед моими глазами.

— Пономарев? — переспросил я, увидев черно-белую фотографию и прочитав звание и фамилию. — Старший лейтенант?! Фальшивка?

— Может быть. А может и нет, — безразлично ухмыльнулся тот. — А ты, я смотрю, совсем бесстрашный?

У нас получалась какая-то глупая игра, кто окажется более хитрым и сдастся. Но в таких играх победитель определен заранее, и я не в фаворитах.

— Нет, — я сразу же догадался, какую структуру из трех букв он представляет. Естественно озвучивать название какому-то вшивому срочнику он не собирался. — Контора добрых дел?

— Контора добрых дел? — пояснил он на всякий случай. — Интересное название, первый раз такое слышу. Не переживай, никто тебя убивать не собирается и Рыгалов тут ни при чем.

— Я сразу догадался, что подполковник тут ни при чем, — хмыкнул я.

— Пистолет-то отдай. Все равно он не заряжен.

По весу Макарова, я давно определил, что в магазине не было патронов — слишком легким было оружие. За годы службы и сотни проведенных тренировок в тире я прекрасно знал вес снаряженного пистолета Макарова. На всякий случай сбросил магазин, передернул затворную раму, развернул рукояткой вперед и сунул обратно.

Старлей невесело рассмеялся, протянул руку и принял оружие обратно.

— Об этом лучше не распространятся.

— Хорошо. Но объясните мне, наконец, товарищ старший лейтенант, к чему весь этот спектакль?

— Хочешь узнать? Тогда, давай прокатимся. Или можешь просто уйти из машины. Шарага недалеко, километрах в пяти через поле на восток. Выбор за тобой.

Потирая пострадавшую руку, он сел обратно за руль и завел двигатель. Вцепился руками в руль, но никуда не поехал.

Я делал вид, что размышлял, хотя уже давно принял решение. Кое-кто мной заинтересовался и это можно использовать в своих целях. Но очень осторожно.

— Ладно, поехали, — просто ответил я.

«Буханка», без всяких капризов, тронулась.

Минут пять ехали молча. Оказалось, направлялись мы четко к нашему гарнизону.

По приезду на место, Пономарев высадил меня у здания штаба. Выбрался и сам. Чуть прихрамывая на правую ногу, он подошел ко мне и указал в сторону входа в недавно отремонтированную, но пока еще пустую казарму. Там, у дверей стоял незнакомый мне человек в черной гражданской одежде. Рядом, на месте для курения, стояла еще пара знакомых офицеров.

Заметив машину, гражданский внимательно смотрел в нашу сторону.

Я узнал его — это был тот самый наблюдатель, из пункта управления на стрельбах. Мне тогда не удалось его рассмотреть — он ничем не выделялся. Самый обычный человек, возрастом около сорока.

— Идем за мной, — сухо сказал Пономарев.

Меня завели внутрь казармы, провели в помещение Ленинской комнаты. Прикрыли дверь. Пономарев, на всякий случай, остался у входа.

Ну а я осмотрелся и сел на стул, который был демонстративно выдвинут из-за стола.