— Конечно, Леша. Это я мигом.

Она хорошо знала и моих родителей, которые часто бывали в гостях у Кошкиных.

— Галина, присмотрите за ребенком? — спросил я у педиатра. — Вы простите, мне нужно понять, что произошло в квартире!

Женщина кивнула, продолжая держать Кирюху на руках.

— Не переживай! Все будет хорошо! Иди!

Поблагодарив, я торопливо рванул в подъезд. Быстро поднявшись по лестнице, я увидел раскрытую дверь в квартиру Кошкиных. Точнее, жена и сын носили уже мою фамилию, но хозяином квартиры по-прежнему являлся ее отец.

Судя по всему, все произошло быстро. Замок был цел, значит, дверь никто не ломал. Вероятно, злоумышленники позвонили в дверь, полковник открыл ее сам и тут началось. Видимо тот дал отпор, потому в него и стреляли. А Юлю увели с собой — ну не маленького ребенка же брать, кто с ним возиться будет?

В лихие девяностые годы так все и было — чисто по беспределу. Приходили, в наглую совали ствол в лицо. А дальше по обстоятельствам. Либо брали, что хотели, либо убивали. А иногда и то, и то. Ну а доблестная милиция потом локти кусала, не зная где концы искать.

К сожалению, сейчас многое понять было просто невозможно. Когда пришли, сколько человек было. Когда я названивал на домашний, видимо просто никого не было дома. Сам полковник Кошкин был на дежурстве, здесь все понятно. Возможно, за нашим домом наблюдали. А потом, на следующий день, незадолго до моего прибытия все и случилось.

В квартире был бедлам. Но это не выглядело так, будто здесь что-то искали. Скорее всего, ворвались и ушли максимально быстро, прихватив девушку.

Все рассчитали, уроды.

Значит, знали, что я уже еду. Знали, когда буду в Припяти. Более того, кто-то остался наблюдать за обстановкой, чтобы быть в курсе и при необходимости, еще больше усугубить ситуацию. Но тут они чуть не доиграли…

Пока я осматривал квартиру, прибыла следственная группа. Приехала военная комендатура — шутка ли, на действующего полковника напали, причем не абы где, а у него дома.

Они рыскали по квартире, по подъезду. Что-то искали, осматривали. Со мной пытались поговорить, но сказать им мне было нечего.

Я не вникал в работу следственной группы — полностью ушел в себя. Было очевидно, что случилось именно то, о чем меня и предупреждал Павел Сергеевич. Только вот, немного опоздал он. Но один вопрос не давал мне покоя — почему это случилось именно сейчас? Почему не произошло раньше?

Скорее всего, капитан Быстров сообщил обо мне куда нужно. А когда они поняли, что тот, из-за кого сорвалась диверсия на ЧАЭС и тот, кого направили в Афган перехватывать караван, один и тот же человек, приняли решение взять меня в разработку.

Но не напрямую, а подлыми методами. Как еще назвать похищение родного человека?

Несмотря на обстановку, я прекрасно понимал, что если Юлю похитили, значит, на то была веская причина. Это попробуют использовать против меня. Скорее всего, со мной попытаются связаться, причем в самое ближайшее время. Нужно только подождать.

Все вокруг вертелось бешеной каруселью. Милиция и комендатура разворошили все, что можно. Нагнали понятых. А я, под шумок сам обошел соседей и поспрашивал, кто что видел или слышал.

К сожалению, никто ничего полезного мне не рассказал. Лишь соседка из квартиры справа, тетя Таня услышала шум на лестничной площадке, а когда вышла проверить, то опознала звук, очень похожий на выстрел. Пока она в приступе паники вызывала милицию и скорую помощь, неизвестные уже покинули квартиру, а заодно и увели с собой мою Юлю. Вот, собственно, и все.

Как офицера КГБ, меня никто задерживать не стал. Так, задали пару вопросов и этим все ограничилось. Кстати, небольшой инцидент с санитаром быстро замяли, а деньги за проезд таксисту я все-таки вернул.