Этот заказ он выполнит сам.

Алексей не был простым посредником, как считал Датчанин. Четыре раза в год он совершал убийства собственноручно. По одному в сезон. Он тщательно рассматривал заказы и не смог бы, наверное, четко сформулировать, что заставляет его взять тот или иной себе. Самые разные люди, самые разные обстоятельства. И цены. Кстати, деньги в этом случае роли не играли.

Их организация сформировалась около двух лет назад. За это время он шесть раз брал в руки оружие и шесть раз коротким точным движением пальца перечеркнул чужие жизни. Два бандита. Чиновник городской администрации, поведший двойную игру. Проститутка, растрепавшая языком то, о чем ей и думать не полагалось. Профессиональный мошенник, раздобывший для различных группировок пару миллионов долларов, а потом крепко подсевший на иглу. С ним было сложно - он был умный человек, понимавший, что реальную безопасность обеспечивает не количество мордоворотов, а нечто другое. И последний, кого он убил в конце лета. С этим было тяжелее всего. Крупный предприниматель, человек-успех, создавший себя сам и собственными руками добившийся всего. Почти всего. Он не понял, что не стоит лезть в политику. По крайней мере, пока. Он полез, хотя и принял меры предосторожности. Случайно удалось установить адрес, где он намеревался пробыть сутки перед отлетом в Москву. Именно этой его поездки и требовалось не допустить. Он что-то чувствовал или был информирован. Сутки просидел в шикарном загородном особняке, нашпигованном электронными средствами защиты и профессиональными бойцами. Даже к окнам не подходил, а ночевал в спальне, расположенной в центре дома, в окружении других комнат с бронированными стенами и дюжиной охранников перед дверью. В последний момент жена вытащила его на прогулку. Они ходили по саду около десяти минут, и Алексей аккуратно всадил ему пулю в левый висок. Одну. Это было его фирменным знаком.

Главную часть заказов он все-таки передавал другим исполнителям. За прошедший год таких было девять, по три на каждого его снайпера. Хорошие ребята. Он сам их подбирал. Устраивал проверки, а потом, удовлетворившись результатом, создавал ситуации, которые у специалистов определенного профиля называются вербовочными. Ни с кем из них он ни разу не встречался лично, никто не знал даже его имени. С каждым был установлен свой, отличный от других, способ связи, который действовал только до момента исполнения очередного заказа. И каждый из них постоянно находился под его контролем. Он знал про них все, а в необходимых случаях - такое случалось дважды - вмешивался и корректировал их действия. Их провал не мог принести ему каких-либо неприятностей. Единственным, чьи показания могли бы ему навредить, был Датчанин. Но и он находился под контролем не менее эффективным.

Итак, это убийство он совершит сам.

Алексей прошел в душевую. Он мылся более теплой, чем требовалось, водой, и не мог отказать себе в этой слабости.

Он не считал это убийством. Ликвидация или акция - эти слова точнее определяют суть его действий.

Убийство - грех. Он согласен. Но какой же грех в том, чтобы устранить человека, без каких-либо душевных терзаний готового завалить кого угодно, лишь бы обеспечить себе безбедное существование? Нет, никого из них ему не было жаль. Все они знали, на что шли, у каждого смерть была легкой.

Он и сам хотел бы умереть так. Не на больничной койке от рака и не в домашней кровати на старости лет. Нет, смерть должна быть легкой и быстрой. Он хорошо в этом разбирался и давно пришел к такому выводу.

Он надел спортивный костюм, убрал кровать и спустился на первый этаж, в кухню.

Его завтрак состоял из фруктов и двух стаканов сока. Отдав необходимые распоряжения, Алексей взял из квартиры документы и кожаную куртку, а потом вывел из гаража машину и отправился в город.

Марголин любил размышлять, катаясь по городу. Управление машиной не отнимало у него много внимания. Первый раз он сел за руль поздно, в двадцать с чем-то лет.