— Армия у Маньчжурии есть. Буквально на днях маньчжурцы захватили ещё две провинции, изгнав оттуда захватчиков, — вступил я в разговор, который перешёл к той фазе, где государю говорить нежелательно, — Но мне другое интересно. Неужели Китай решится послать на территорию соседней страны регулярные войска?

На самом деле китайская армия уже воевала в Маньчжурии. Именно ей маньчжурцы проиграли три главных сражения, потерпев сокрушительный разгром. После этого армия ушла, а добивали остатки маньчжурских отрядов уже дружины китайских Кланов.

Всё дело в том, что сейчас ни нам, ни китайцам невыгодно признавать эти факты. Китайская армия де-факто в соседней стране была, а де-юре, её там никогда не было.

— Не вижу никаких препятствий, — Цуй Хуаньхуэй решительно выдвинул вперёд свой круглый подбородок, обозначив решимость.

— Напрасно. Как минимум, на два момента я бы обратил ваше внимание. Во-первых, Маньчжурия может обратиться за помощью к соседям. К примеру, к той же России или Японии. За Россию говорить я не вправе, но вот с моей женой, японской Императрицей Аюко, моя невеста находится в очень даже дружеских отношениях. А во-вторых — военные преступления. Многочисленные казни, ограничение на рождаемость, постоянные грабежи и изнасилования — достаточные основания для Международного суда, чтобы признать факт геноцида маньчжурцев.

— Какие изнасилования, если у них в традициях оказывать гостеприимство, подкладывая своих девок гостям!? — чуть ли не завопил Цуй, сдерживаясь из последних сил.

— Раз против всего остального из сказанного вы возражений не имеете, то поговорим об изнасилованиях. Одно дело, когда девушка, вошедшая в возраст, идёт к гостю добровольно, и совсем другое — когда пьяные вооружённые китайцы рыщут по домам, и набрав девочек по восемь — десять лет пускают их по кругу. Таких случаев не десятки, и даже не сотни. Преценденты с девочками, умершими после ночи таких забав, были в каждом крупном маньчжурском селении, и не по разу. Лично я их расцениваю, как военные преступления, и не думаю, что суд постановит иначе. Вы точно желаете, чтобы имя вашей Императрицы было заклеймено навеки таким пятном позора, или всё-таки будем считать, что захват Маньчжурии — это не более, чем инициатива нескольких Кланов? — завершил я свою часть разговора, заработав одобрительный взгляд Рюмина.

— Я не готов дать ответ прямо сейчас, — понурил голову Хуаньхуэй, — Полагаю, мне требуется срочная поездка в Пекин.

— Передавайте Её Императорскому Величеству мои искренние пожелания здоровья и уверения в дружбе, — поднялся с места Император, давая понять, что время визита истекло, — Мои подарки для неё вам сегодня же доставят в посольство.

— Сколько там с меня? — поинтересовался я у кума, когда за послом закрылась дверь.

— В разумных пределах, — отмахнулся Рюмин, пролистнув блокнот, — Вторым вариантом обойдутся. Сто восемьдесят шесть тысяч рублей на двоих. Любая половина — твоя.

— Девяносто три тысячи, — почесал я затылок, — Действительно, недорого. Мне день войны в Японии порой в разы дороже встаёт.

— Надеюсь, сам с китайскими Кланами справишься?

— Мне трофейные винтовки нужны. Те, французские, что у персов взяли, — начал я второй этап разговора, понимая, что более удобного случая может не представиться.

— Это ещё зачем? — тут же отреагировал государь, и я понял, что так легко, как вышло с послом, с ним вряд ли получится.

Выкладывать придётся всё, и в деталях. Самое обидное — я только сейчас понял свою ошибку, за которую вот-вот буду страдать и выслушивать нравоучения.