В обмороке Лили пробыла не больше тридцати секунд. Повернувшись набок, она трущимися руками раскрыла инвентарную сумку и выудила небольшое зеркальце. Аккуратно распечатала накопитель и чуть не расплакалась от пронзительной боли, что поселилась в области солнечного сплетения. Сегодня она слишком растратилась. Теперь пару дней нельзя будет колдовать.

Олька была не просто рассержена. Она пребывала в состоянии очень близком к бешенству. Девушка нервно ходила по гостиной Гринов, отсчитывая шаги и каждую минуту поглядывая на часы. Напротив сидел Серебряков, опустив свою темноволосую голову. Рыжеволосая сокурсница время от времени бросала на него красноречиво испепеляющие взгляды.

— Вот где она может быть? — в очередной раз, заламывая руки, нападала на Ромку верная подруга Остроуховой. — Я тебе все гляделки повыколупываю, если с ней что-нибудь случиться.

Молодой человек молчал. А Ольку это бесило еще больше.

— Почему ты ее домой не отвез?!

Серебряков приподнял голову, бросил в сторону девушки недобрый взгляд, но рыжая все не унималась.

— Дебил великовозрастный, — язвительно выплюнула она. — Что б еще раз тебе доверилась. Нужно было самой отпрашиваться.

Роман был терпелив, но не настолько что б терпеть оскорбления в свой адрес.

— Оль, если ты сейчас не заткнешься — я за себя не отвечаю. И без того тошно…

— Конечно же, ему теперь тошно! — всплеснула руками девушка. — Потерять больную, едва державшуюся на ногах девушку в медпункте? Это ж, какую голову нужно иметь?!

Серебряков скривился и пробурчал:

— Я на секунду отлучился по важному делу.

У Ольки от возмущения запылали не только щеки, но и уши.

— У твоего «важного дела» случаем не третий размер груди и откликается оно на имя «Надя»?

— Нет, — сухо процедил парень.

— Угу. А то я не видела, как Третьякова подорвалась за тобой следом.

Она хотела было еще что-то сказать, но замерла на полуслове, прислушиваясь к тихим шагам у порога. В следующую секунду входная дверь отворилась, и в проеме показалась сгорбившаяся фигура Тамары.

— Томка! — радостно взвизгнула Оля и бросилась обнимать подругу. — Я тебя сначала убью, потом покалечу, а затем отругаю.

— Пусти, — прохрипела Тома в ответ, пытаясь ослабить стальную хватку вокруг своей шеи.

— У тебя температура! — воскликнула Оля, прикасаясь губами ко лбу подруги. — Так, быстро в кровать. Ты лекарства купила?

У Томки стал совершенно растерянный вид.

— Лекарства?

Ражая закатила глаза и фыркнула:

— Все ясно. Иди уже наверх, ложись и подумай, как ты будешь оправдываться на этот раз, — строго приказала она. — А я подумаю, как тут все организовать…

Тамара заметила, как не предвещающий ничего хорошего взгляд подруги остановился на замершем Серебрякове и, отвернувшись, поплелась в сторону лестницы. В следующую секунду в комнате раздался приказной рык:

— Ромка! Дуй в аптеку, пока я добрая!

Томка улыбнулась уголками губ и в который раз обрадовалась, что ей так повезло с подругой. До кровати она добралась только на одном упрямстве. Ватные ноги никак не желали слушаться свою хозяйку.

— Кошмар какой-то, — хрипло пробормотала девушка, чувствуя сильное головокружение.

Она скинула обувь и как есть, в одежде упала на кровать.

Она снова очнулась в странном месте. На это раз это был сад. Ярко светило солнце и припекало к спине. Тамара невольным движением повела плечами, и тонкая белоснежная шаль упала на траву.