— К сожалению, — продолжал Антон, — информация неполная, и я бы хотел кое-что прояснить, если вы не возражаете.

— Мои возражения могут что-то изменить?

Шеин благоразумно промолчал. Арутюнян глубоко вздохнул, обводя усталым взглядом настороженно притихших родичей.

— Что вы хотите знать? — спросил он наконец.

— Ваша дочь была беременна. Вы знали об этом?

Опасный вопрос: восточные люди трепетно относятся к подобным проблемам, и Антон об этом знал. Но не спросить он не мог, ведь этот факт имеет ключевое значение!

— Предыдущий… оперативник рассказал, — сквозь зубы процедил хозяин дома.

— То есть вы ничего не замечали?

— Нет, — отрезал отец и кинул гневный взгляд в сторону жены. — Маргарита… она предпочитала свободную одежду, да и виделись мы только по вечерам, когда я с работы приходил.

— Когда вы узнали, как к этому отнеслись?

— Ну, как… У Маргариты скоро свадьба должна была состояться. Вообще-то мы такое не поощряем, но она уже взрослая девочка… Была.

Когда Арутюнян с видимым трудом выговорил последнее слово, несколько присутствующих женщин, включая мать, начали всхлипывать. Антон испугался, что станет свидетелем коллективной истерики, однако он зря волновался: под тяжелыми взглядами мужчин дамы взяли себя в руки, ограничившись лишь хлюпаньем носов и вытиранием глаз кончиками платочков.

— Дети, конечно, поторопились, — монотонным голосом продолжал глава семейства, — но в этом ведь нет ничего противоестественного, все равно они скоро стали бы супругами! Но если бы я знал, настоял бы на том, чтобы перенести дату свадьбы на более ранний срок. Я ответил на ваш вопрос?

— Да, спасибо. А жених Маргариты, он… — Антон обвел взглядом находящихся в гостиной людей.

— Его здесь нет, — покачал головой Арутюнян. — Араик — почти член семьи, но парню и так нелегко!

— Вы же понимаете, что мне придется с ним поговорить?

— Зачем?

— Есть вещи, о которых родителям не рассказывают.

— Вы намекаете на то, что Араик…

— Я ни на что не намекаю, Самвел Арамаисович, — прервал главу семейства Антон. — Я лишь пытаюсь исключить тех, кто не имеет отношения к убийству. В интересах Араика, чтобы мы побеседовали как можно скорее, понимаете?

— Ладно, — проворчал Арутюнян, — вы же все равно его разыщете. Марта, — обратился он к женщине средних лет, нежно обнимавшей его жену за плечи, — позвони-ка Араику. Скажи, что ему нужно срочно подъехать.

— Нет-нет, не сюда! — вмешался Антон, боясь, что в кругу почти что родственников парень попытается что-то скрыть из желания никого не обидеть. Или, что также возможно, не подвергнуться коллективному остракизму. — Пусть он подъедет вот по этому адресу, — и он протянул свою визитку.

Арутюнян возражать не стал.

— Делай, как он говорит! — приказал он Марте, и та неслышно выскользнула из комнаты.

Прием закончился поздно, и Мономах, поднявшись из кресла, в котором просидел, не вставая, почти три часа, с наслаждением потянулся, разминая затекшие мышцы. Наступило время реализации квот, и наплыв пациентов был огромен. С одной стороны, хорошо — у всех будет много работы, а значит, и прибавки к зарплатам.