Они шли вдоль моря по усаженной пальмами улице. Вдали на черно-синем небе вырисовывались зубчатые силуэты гор. Улица привела их на площадь. В окне одной из лавок висела афиша, объявляющая о бое быков в Кордове. Рауль остановился и стал читать ее.

— Вы ходите на корриду? — спросила Саманта, еще более заинтересованная этим загадочным человеком.

— Иногда. А вы ни разу не были?

— Конечно нет. Это варварство!

Он слегка улыбнулся ее горячности.

— Ну да, иностранцы, особенно женщины, видят это иначе, чем испанцы.

— Мы видим это так, как есть в действительности, — ужасное, жестокое зрелище.

Он посмотрел на нее с улыбкой, а в глазах засверкали искорки.

— Какая вы категоричная, дорогая!

— Не дразните меня, — сердито буркнула она, — это не смешно.

— Согласен, коррида — это не шутка. Это древнее искусство, борьба за превосходство между хорошо обученным тореро и свирепым быком. Это смелый и элегантный… балет.

Саманта пыталась горячо протестовать, но испанец не дал ей вымолвить ни слова и продолжал:

— Цель матадора, начиная с первых выпадов, — это добиться превосходства над противником. Как бы ни был силен и упрям бык, но его воля сражаться должна быть сломлена. Только тогда, при достижении полной добровольной покорности противника, наступает момент истины. И это, Саманта, — его голос перешел в нежное воркование, — то, в чем заключается вечное очарование. Вы не согласны?

— Ну… — Она отчаянно пыталась вновь обрести свой прежний воинственный тон. — Я…

— А вот мы и пришли.

Взяв спутницу за руку, он провел ее через низкую арку в белой стене в мощенный булыжником двор. Здесь стояло несколько деревянных столов со скатертями, на столах — горящие свечи.

— Спасибо. — Саманта улыбнулась молодому официанту, который вручил им меню и поставил на стол кувшин с ледяной водой.

— Это простое место, но еда здесь отличная, — заметил Рауль, — особенно дары моря.

Он стал изучать свое меню, а Саманта, делая вид, что читает свое, тайно наблюдала за испанцем. В голове все еще звучали его слова о бое быков. Воля быка должна быть сломлена. Не так ли сеньор Гонсалес смотрит и на отношения с женщиной? Не пытается ли он добиться превосходства над ней? Эти нежные, но, безусловно, продуманные эротические приемы — лишь начало. И как долго еще он будет топтаться на пути к победе — к моменту истины? А когда приблизится к своей цели, хватит ли у нее воли не допустить его превосходства?

Рауль поднял глаза и встретился с ее мятущимся взглядом. Он долго не отводил глаз, будто стараясь проникнуть в ее беспорядочные мысли.

— Готовы сделать заказ? — спросил он наконец.

— О да, благодарю… — Она опустила взгляд.

Еда была отличная. За тунцом с нарезанным ломтиками авокадо последовал бульон с хрустящим хлебом и кусочками бледного, холодного как лед масла. Затем подали омара. Саманта незаметно следила за тем, как Рауль расправляется с этим ракообразным, — быстро, умело. Какие сильные эти длинные тонкие пальцы. Ей уже знакома их сила. И она бросила взгляд на следы синяков около запястья.

Вокруг были слышны разговоры и смех. И Саманта, несмотря на внутреннее напряжение, все же как-то ухитрялась поддерживать легкую беседу. Большинство обедающих были полностью поглощены своими собственными делами.