Он поставил бокал. Если его сознание перешло на метафоры, значит, он выпил больше, чем достаточно.

– Всё – ответил он с твёрдостью. – Пойдёмте со мной.

– Идти с ним? – воскликнула сестра.

– Идти куда?

– О чём он думает?

– Думает? Когда он вообще думал?

Пока вещуньи продолжали разыгрывать хор из древнегреческих трагедий, Марчмонт взял Зою за руку и вывел из комнаты.

Ладонь с длинными пальцами, охватившая руку Зои, излучала тепло. Жар исходил от неё и проходил сверху вниз через всё её тело.

Зоя взглянула на его руку, удивляясь тому, как это у него получалось.

Но как только они вышли из гостиной, герцог выпустил её. Он заложил руки за спину и пошёл. У него были длинные ноги, но он не торопился. Она без труда успевала за ним.

Памятуя о слугах, притворявшихся, что не наблюдают за ними, девушка не позволяла себе его разглядывать. Это было нелегко. Во-первых, противный мальчишка, которого она знала, превратился в высокого, сильного, устрашающе прекрасного незнакомца, к чему нужно было привыкнуть.

Во-вторых, этот незнакомец без усилий разбудил в ней чувства, о которых она слышала бесконечное множество раз, но никогда не испытывала. Её всё ещё шатало от своего открытия.

Однако он оставался чужим, и ей становилось легче при мысли, что не придётся выходить за него замуж. Герцог выглядел очень самодовольным. Ничего похожего на того мальчика, которого она знала давным-давно.

Вместе с тем, Зоя не могла не думать о том, как он выглядит обнажённым.

Она не могла не думать о том, что она могла бы ощутить, если бы он коснулся этими большими тёплыми руками её женских частей.

Она задрожала.

– Не по сезону холодно, – произнес Марчмонт. – Впереди, без сомнений, мерзкая ночь. Небо было облачным, когда я уезжал из Уайтса, и продолжало темнеть. Вам известно, что такое Уайтс?

Она усилием воли вернулась к разговору.

– Слышала, как мои сёстры говорили, что у Вас там есть друзья.

– Это клуб для джентльменов на улице Сент-Джеймс, – произнёс он. Он назвал ей имена членов клуба, описывая в деталях своих друзей, цитируя Бо Браммела и объясняя последние ставки в книге пари.

Он увлекательно рассказывал, однако Зоя понимала, что он был… не то чтобы пьян, но в лёгком опьянении.

Ей был знаком дурман наркотических веществ. В гареме опиум помогал скучавшим и разочарованным женщинам скоротать время. Она не понимала, почему такой успешный и могущественный человек, который мог делать и делал всё, что пожелает, избрал проводить дни в затуманенном сознании.

Это не моё дело, сказала она себе. Всё же она не могла не размышлять о том, насколько опьянение притупило его чувственные побуждения или ослабило мужское достоинство.

В этом она сомневалась.

Герцог остановился перед дверью библиотеки.

Зоя бросила взгляд себе за спину. Малая гостиная находилась недалеко, тем не менее, библиотека была более уединённым местом, по крайней мере, в настоящий момент. Если он захочет к ней прикоснуться, она ему позволит. Исключительно в познавательных целях. Она много знала о мужчинах, их предпочтениях, знала, что делать с ними и для них, но не изучила, что нравилось ей самой. Прикосновения Карима никогда не возбуждали её, как и его не возбуждали ее ласки.

Этот мужчина был совершенно другим, что было очевидно.

– Только после Вас, мадам

Она вошла в библиотеку с сильно бьющимся сердцем.

Марчмонт последовал за ней и прошёл прямо к центральному окну.

Толпа издала рёв.

Зоя стояла без движения, глядя в его затылок, в знакомые светлые волосы. Да, он всегда был самым отважным из всех, хотя смельчаком считался Джерард с его безрассудством.

Но отвага и безрассудство не одно и то же.

Ей были слышны шаги в коридоре и голоса сестёр, становившиеся всё громче.