Посреди ночи я резко села в постели, услышав собачий вой за окном. Все еще витая в причудливом состоянии между сном и явью, я, тем не менее, сознавала, что мне это не снится.

Окно было наполовину открыто. Занавески висели неподвижно. Ни малейшего ветерка. Выбравшись из постели, я увидела за окном темное небо, мерцающее миллионами звезд.

Не заморачиваясь со шнурками, я натянула кроссовки. В шкафу нашла джинсовую куртку. Натягивая ее, я снова услышала, как завыла собака. Долгим, печальным воем.

— Морти. Я иду, Морти.

Крадучись, я спустилась по лестнице. Ступеньки поскрипывали под ногами. Дом был погружен в темноту. Пахло попкорном, которым мы с мамой перекусывали на ночь, глядя по телику какую-то дурацкую комедию.

Двигаясь бесшумно, я прокралась к задней двери, пересекла сырую от росы лужайку и вошла в начинавшийся сразу за домом лес.

Снова завыла собака. Похоже, рядом. Совсем рядом.

У меня заколотилось сердце.

В вышине сияла полная луна. На небе — ни облачка. Сквозь ветви деревьев, не распустившихся еще весенней листвой, мерцали огоньки звезд.

В лунном свете… в сиянии звезд… весь мир переливался серебром, будто в волшебной сказке.

От ночной прохлады по коже поползли мурашки. Я потуже запахнула джинсовку. И хорошенько прислушалась.

— Морти, ты где? Я иду, Морти!

Снова послышался вой. А потом среди посеребренных луною деревьев метнулась какая-то тень. Темный, бегущий силуэт.

Вот он приблизился, и я едва не закричала.

Передо мной была неведомая тварь.

Я вцепилась в ствол дерева и обхватила его обеими руками, чтобы удержаться на ногах. В свете луны я видела, как это нечто рысью бежит через лес.

Он несся на двух ногах, выпрямившись, как человек. Он был обнажен до пояса, и даже при таком причудливом освещении я видела неестественные очертания его тела — массивного, с костлявыми руками и длинными пальцами, почти безволосой головой и горящими красными глазами. Вот он замер на мгновение на границе света и тьмы, и я разглядела его лицо… безобразное… искаженное… нечеловеческое лицо. Уши стояли торчком, словно у дикого кабана. Скулы выпирали по бокам вытянутого звериного рыла. Приоткрытая пасть обнажала два ряда длинных, заостренных клыков.

Внезапно, крепко обхватывая руками холодный, шершавый древесный ствол, я поняла, что снова грежу. Очередной кошмар. Как, знаете, бывает, когда вы спите и сами прекрасно осознаете, что находитесь во сне.

Просыпайся. Просыпайся, Лиза.

Почему я никак не могу проснуться?

Чудовище издало отвратительный рык. Размытым пятном двинулось оно ко мне. И снова превратилось в темный силуэт, силуэт с горящими рубиновыми глазами. А потом и вовсе растаяло во тьме.

Да существовало ли оно на самом деле?

Проснись, Лиза. Скорее. Проснись от этого кошмара.

Но спасения не было. Послышался стон. А потом темная фигура набросилась на меня, схватила за плечи, затрясла, выкрикивая мое имя…

— Пусти! — завизжала я, крепко зажмурившись. — Отцепись от меня!

— Лиза, ты что тут делаешь?

Открыв глаза, я увидела мать с всклокоченными волосами, в накинутом поверх халата плаще. В обезумевших от испуга глазах отражалось зловещее сияние луны. Подбородок дрожал. Ее всю трясло.

— Ты что тут делаешь?! Зачем тебя посреди ночи понесло в лес?! Я тут с ума схожу! С ног сбилась — повсюду тебя искать!

Я упала в ее объятия. Так и стояла, прислонясь к ней, обнимая ее, прижимаясь головою к ее груди.

— Лиза? Говорить можешь? Ты в порядке? — Ее голос дрожал.

Я выпрямилась, ощущая на коже тепло ее тела.