Для такого, как я, подобная информация была не просто удивительна, она вызывала шок и неприятие. Пока я не понял, что именно в этом и состояло наше основное отличие от смертных. Жалкие ничтожества, именуемые людьми, попросту оказались гораздо сильнее морально и благороднее своих господ. Быть готовым вспороть себе вены и подставить шею на ужин Деусу только за его лживые слова о том, что детей не тронут, всё же понимая, что это обман. Обман… Как так? Спокойно идти на собственную смерть, зная, что это всё равно не спасёт твоих близких. А по сути – совершенно непонятный страх смертных пережить своих детей.

Они хоронят родителей, любимых, братьев и сестёр и плачут, обвиняя небеса в потерях, но смиренно принимая их. Но люди никогда не прощаются насовсем со своими детьми. Даже опустив их тела в холодную землю, они не отпускают до конца души, раз за разом призывая их к себе… либо наконец окончательно сдавшись, следуя за ними добровольно. Часто с улыбкой облегчения на губах.

Верх сумасшествия. Но ведь любое благородство таит в себе целую палитру ярких оттенков безумия. Способность не просто отказаться от личной выгоды в пользу другого человека… пресловутое благородство… или всё же один из признаков сумасшествия?

И теперь мне предстояло несколько дней подпитывать собой плод, что означало находиться рядом с его матерью. Несколько дней. Слишком долгий промежуток времени для нас. Конкретно для меня. Потому что Селена явно ждала нашей встречи. Не нужно быть Высшим, чтобы читать её мысли. Женщины действительно подобны открытой книге, если заинтересованы в мужчине. Их выдают блеск в глазах и сбившееся дыхание, изменившийся аромат тела и откровенное «ДА» во взгляде. И это тоже, мать её, природа. Перед ней бессильны и нищие голодранки, и богатые аристократки, и самые последние шлюхи, и чопорные монашки. Абсолютное согласие перед своим мужчиной. Так самки реагируют на самых сильных и интересных самцов в окружении, склоняют головы, подпуская всё ближе и ближе, заигрывая и позволяя обхаживать себя. Для того, чтобы после покорно отдаться самому достойному.

Селена был идеальной женой на протяжении этих дней. Да что уж говорить, она была бы идеальной женой для любого высокопоставленного Деуса. Абсолютно не глупая, она отлично понимала, как следует держать себя в высшем свете и каких ответов хотят услышать от принцессы Единого Континента. Селена Мантелла могла бы составить достойную партию даже самому императору.

– Ты снова задумался, – с бокалом крови в руках плавно подошла к моему креслу и присела на подлокотник.

– Что-то произошло, Селена?

– Нет, – пригубила напиток и зажмурилась от удовольствия, – пока что нет.

– В таком случае, зачем ты пришла ко мне?

– У меня была, – пальцами пробежалась по вырезу моей рубашки вниз, – парочка идей, как нам скрасить это время здесь, – склонившись к моему уху, – на самом краю Континента.

Прислушался к себе, понимая, что ощущаю лишь скуку и пустоту. Несмотря на откровенный прозрачный наряд, которым она едва прикрыла свои крутые формы, несмотря на аромат её возбуждения, тут же коснувшийся ноздрей, и лихорадочный призыв на дне глаз. А я смотрю на неё и чувствую лишь привкус фарса на языке. Словно смотришь дешёвую постановку режиссёра средней руки, постановку, которая проваливалась с треском на глазах у публики.

Перехватил её руку, сжимая запястье.

– Я думал, ты достаточно умна, чтобы не играть в эти игры, Селена.