— Убедительно. И никто ничего не заподозрил?

— Насколько мне известно, нет. Он был отъявленным мерзавцем. Никто не пожалел о его смерти.

— Даже жена?

— Особенно она. — Сэр Вернон откашлялся и добавил: — Мне следовало объяснить, что на кону стояла моя дальнейшая карьера и другого пути у меня просто не было. Я только что закончил Оксфорд, получил блестящие рекомендации…

— Да, конечно, но эти аргументы годятся разве что для архангела Гавриила или кого-то в этом роде. Сейчас речь о том, чем вышибают из седла политиков, и здесь у нас пули крупного калибра. — Он взял со стола письмо. — Вы думаете, это Хейфорт?

— Разумеется, такое исключить нельзя. Но, возможно, он умер, и кто-то нашел мое письмо среди его бумаг. Во время войны наши пути разошлись, а потом я о нем ничего не слышал.

— Он на такое способен?

— Тогда, разумеется, не был, иначе я бы с ним не дружил. Но он всегда был опрометчив, возможно, ему досталось на войне, для него наступили тяжелые времена, вот он и докатился… до такого. Война (сэру Вернону поучаствовать в ней не довелось) не идет людям на пользу.

— Это тоже — тема для беседы с Гавриилом. В послании имеются ссылки на какую-нибудь информацию, не связанную с вашим письмом Хейфорту?

— Кажется, нет.

— Например, с чего автор письма взял, что вы водите автомобиль? Очень многие этого делать не умеют.

Впервые за вечер сэр Вернон посмотрел на Скрупа с уважением.

— Это правда, — задумчиво согласился он.

— Тогда вы уже водили машину?

— Через несколько месяцев после того происшествия моя жена подарила мне «роллс-ройс». На свадьбу.

— Поздравляю. Хейфорт с вами катался?

— Возможно. До войны мы виделись довольно часто.

Скруп поднялся, бросил окурок сигары в камин.

— Очевидно, первым делом мы должны найти похожего на вас человека. В пятницу я переночую здесь, чтобы быть с вами, когда вы получите инструкции. — Он достал из кармана блокнот и карандаш. — Поверните голову, я хочу зарисовать ваш профиль. — Карандаш забегал по листку. — Рост у вас пять футов одиннадцать дюймов, не так ли? Думаю, такой человек у меня есть. В автомобильных очках, с укутанным шарфом подбородком его от вас не отличить. Так что никто не поймет, кто отправился на рандеву с шантажистом. Мой человек — его фамилия Дин — войдет в ваш дом в субботу, в восемь утра, через черный ход. С приклеенными усами. Да, забавная нам предстоит операция. Ну вот, не так уж и плохо. — Он поднял блокнот, полюбовался своим рисунком. — Слава богу, что ему нужны только деньги.

— А что еще нужно шантажистам? — пренебрежительно бросил сэр Вернон.

— Места в кабинете министров, — ответил мистер Скруп. — В этом случае моя задача серьезно бы усложнилась.

3

В воскресенье, в половине девятого утра, сэр Вернон Филмер вышел из парадной двери своего дома и направился к гаражу. Это февральское утро выдалось холодным, и он порадовался, что даже для столь короткой прогулки облачился в толстое светло-коричневое пальто и клетчатое кепи. На машине он подъехал к парадной двери и оставил ее там. Мистер Скруп и завтрак ждали его в маленькой столовой. Первый уже принялся за второй.

— А теперь, — начал мистер Скруп с набитым омлетом ртом, — уточним детали. Вы должны быть у пятого мильного камня  между Уэллборо и Чизелтоном в половине первого. Вы говорите, что знаете дорогу.