— А я смотрю, что тебя нет там, где оставил. Грешным делом подумал, что ты пошёл кончать толстого.

— Кому он нужен? Сам помрёт от инфаркта. Ух ты! Ты где взял такое богатство? — спросил я, жадно прикуривая.

— Где взял, уже нет.

— Понял, не дурак.

— Кури и арбайтен, арбайтен!

— Яволь, герр гауптман!

Горин минут пять деловито полазил по ракете, по пусковой, что-то открывал, куда-то заглядывал. Потом кивнул мне.

— Пошли.

Во втором кунге, где сидел толстый с автоматом, была ГГС. Мы раскрыли дверь. Толстый насторожился, ствол на нас.

— Не боись, Маруся! Немцы далеко! Дай-ка мне микрофон.

— Что говоришь? — ствол по-прежнему на нас, но уже нет настороженности во взгляде.

— Вон ту чёрную хреновину дай, говорю. Ай, спасибо, дорогой!

И уже в микрофон:

— Стартовая батарея! Готовность номер один! ОШ-10 пристыкован.

— Принято. Приступить к КФ. Горин и Маков ко мне! — раздался из динамика слегка хрипловатый, искажённый голос командира.

— Гусейнов! Адыль, Адыль?! — толстый выхватил у Горина микрофон и заметался по кунгу как курица. Пару раз ударился об аппаратуру головой и плечом.

— Дурень! Вот сбоку есть такая пимпочка, «тангента» называется. Нажал — говори, потом отпускай! — объяснил я ошалевшему воину новой освободительной армии Азербайджана. — Вот сюда жми, а сюда говори.

Воин Аллаха наконец-то справился с волнением и овладел техникой. Пульт ГГС взорвался азербайджанской скороговоркой.

— Якши, якши! — Толстый не только говорил в микрофон. Он жил разговором. Мимика, жесты, всё свидетельствовало об этом.

— Я здесь остаюсь! — он повернулся к нам.

— Ну, парень, удачи тебе! Штаны береги! — Горин похлопал его по плечу. — Чтобы не случилось, ничего не трогай. Убьёт! Тут всё заминировано.

У парня округлились глаза от страха.

— Ну что, старлей. Побежали?

— Побежали, кэп.

— Олег! У меня в заначке два литра коньяка есть, банка тушёнки. Если всё закончится благополучно — ко мне.

— Я бы прямо сейчас начал.

— Ты второй раз за пятнадцать минут меня искушаешь. Прямо не человек, а змей какой-то.

— Так ты ведь тоже не Ева.

— Вот только не пустят ли нас после старта в расход?

— Не думаю. Без нас — это железо мёртвое.

— А Сергей?

— Он по пояс деревянный. Как памятник. Кроме как задницу лизать, больше ни на что не способен. Посмотрим.

Вот и оперзал. Оттолкнули охрану. С улицы толком не разглядеть в полумраке, только слышны голоса.

— Смирнитский — контроль функционирования проведён. Боечасть в норме.

— П-18. Провёл круговой поиск. Цель обнаружил. Азимут 300, дальность 100.

— Офицеру наведения. Цель номер один. Азимут 300, дальность 100.

— Смирнитский обнаружил цель номер один. Азимут 300, дальность 100, высота — 3? РС? — щёлкнули штурвалы.

— Петров (он за оператора РС по дальности). Есть цель по углу, азимуту, дальности. Цель без помех. Одиночная, скорость — ноль, высота — 3.

Из темноты раздался голос командира:

— Цель номер один одиночную уничтожить одной ракетой! Метод "К-3"!

Леха зашептал мне на ухо:

— Готова только одна — пятая.