Сью надела туфли и вошла в комнату. Конечно, она предназначена для приемов. По всей площади были расставлены диваны, кресла, пуфы и маленькие столики. Кроме огромной живой картины фруктового сада, здесь не было других украшений на стенах. Гостям никто не мешал рассаживаться группами вокруг столов, угощаться сладостями, орешками и напитками, любоваться зеленью и говорить друг с другом. Здесь не было телевизора и другой аппаратуры, а мягкая музыка лилась прямо из стен.

Гостиная не выглядела роскошной, здесь не было нарочитой помпезности, позолоты и других дорогих материалов. Все дышало изяществом, покоем и уютом. Сью поняла, что ее создавал человек, который заботился не о внешнем впечатлении, а о комфорте гостей.

Сью пару минут посидела в большом мягком кресле, закрыв глаза и думая о том, как хорошо было бы жить в таком доме! Их квартира в Ньюкасле казалась удобной и просторной, но это все-таки была квартира. Из нее нельзя утром в ночной сорочке попасть прямо в сад и пройтись босиком по траве, выпить чаю за круглым пластиковым столиком, наблюдая, как мимо лица порхают бабочки и падают капли росы с листьев…

Сью потребовалось достаточно много времени, чтобы осмотреть всего одно крыло дома. Она догадалась, что это гостевая часть, и удивилась, почему родители Гарри провели ночь в гостинице. Иметь такой огромный дом и останавливаться в гостинице? Хотя, возможно, у отца Гарри тоже были свои принципы.

Зайдя в одну из комнат, Сью поняла, что имел в виду Болтон, когда предлагал ей подобрать для себя что-нибудь подходящее. Она сразу почувствовала, что это именно то, что нужно. Комната казалась очень небольшой, но и по цветовой гамме, и по оснащению вполне подходила такой женщине, как она. Сью лишь немного задела мысль, что это помещение предназначалось кому-то очень определенному. Здесь стоял изящный письменный стол, удобный диван и кресла, за ширмой располагалась небольшая кровать. В одной из стен, за драпировкой, находилась дверь в ванную. Кроме того, на столе стоял телефон, пишущая машинка, размещались канцелярские принадлежности и лежала стопка чистой бумаги.

Неужели Болтон успел отдать распоряжения еще до того, как уговорил ее остаться и работать в должности секретаря? Нет, скорее всего это было приготовлено на случай, если сюда прибудет Кристин Лоу. Сью подумала, что не хотела бы жить в чужой комнате и, таким образом, играть чужую роль. Но наверняка все остальные помещения требовали перестановки мебели и других усовершенствований. Ей не хотелось выглядеть капризной.

Сью положила на стол сумочку и отправилась в ванную. После удушающей жары города и напряжения от встречи с родителями Гарри хотелось встать под холодный душ. Такое впечатление, что горничная знала, какую гостью ей предстоит принимать. На крючках висели полотенца, пушистый махровый халат и даже новенькие кожаные шлепанцы ждали хозяйку.

Сью с удовольствием сбросила с себя одежду, которая за несколько часов успела здорово запылиться, и подставила лицо колючим струям.

Воистину, недаром воду называют живой! Тело Сьюзен наполнилось силой и энергией, голова перестала гудеть, и она почувствовала, что уже вполне готова приступить к исполнению обязанностей.

Когда она вышла из душа, на кровати лежало красивое платье, какое носили местные жительницы. Горловину и рукава украшала затейливая вышивка, а общий темный фон ткани искрился разноцветными точечками. Видимо, горничная решила, что это одеяние лучше подходит для пребывания в доме.

Сью примерила платье и посмотрелась в зеркало. Притом, что все тело от шеи до самых кончиков ног и рук было закрыто тканью, этот наряд преобразил Сью и сделал ее более сексуальной. Платье струилось вокруг женщины, не подчеркивало форм и не прорисовывало движения, но заставляло угадывать их.