Джастин стремительно пересек комнату и замер у кровати.

— Прости за опоздание, бабушка. Меня не было дома, когда принесли послание кузины Элеоноры.

— Такой проблемы бы не было, если бы ты жил здесь, — ворчливо отозвалась та.

— Мы уже это обсуждали. Это твой дом, не мой.

— Ты герцог Ройстон, не так ли?

Джастин вздохнул:

— Да, разумеется, за все мои прегрешения.

Эдит с неодобрением посмотрела на него:

— Без сомнения, если бы ты жил здесь со мной, это могло бы помешать твоим игорным делам или распутным похождениям, а может, и тому и другому! Какое непотребство задержало тебя сегодня? — с отвращением фыркнула она, но не смогла скрыть вспыхнувшие в глазах искорки.

Джастин сохранял нейтральное выражение, не желая злить бабушку еще больше. Он не хотел жить в Ройстон-Хаус не столько из-за боязни, что она может пресечь его «игорные дела и распутные похождения», сколько потому, что дом ассоциировался у него с постоянным отсутствием родителей в то время, когда он был ребенком, и с последующим одиночеством. Поэтому он предпочитал оставаться в апартаментах, которые занимал до смерти отца.

— Я считаю, это неподходящая тема для внука и престарелой бабушки.

— Почему это мы не должны обсуждать такую тему? Только не говори мне о старости. — Она посмотрела на него с вызовом. — Думаешь, я настолько дряхлая, что не знаю, как развлекаются в обществе молодые холостые джентльмены? И женатые тоже!

— Думаю, молодым меня можно назвать разве что по возрасту, — с сожалением протянул он. Три года герцогства и сопутствующие тягостные обязанности привели к тому, что Джастин в своих развлечениях значительно стал более осмотрителен, одновременно почти не имея времени на личную жизнь.

Возможно, пришло время всерьез подумать над тем, чтобы подыскать себе постоянную любовницу, тихую услужливую женщину, которая с радостью удовлетворяла бы все его нужды в любое время суток и не требовала ничего, кроме содержания и, разумеется, дома, в котором она будет жить. Эту мысль стоит обдумать. Но не сейчас.

— Я приехал не ради обсуждения моего времяпровождения, а из-за твоего пошатнувшегося здоровья. — Он ловко сменил тему. — Кузина Элеонора сообщила, что ты сегодня посылала за доктором Франклином. Что случилось?

— Могу я спросить, почему ты вдруг решил называть Элли своей кузиной? — Эдит величественно вскинула седые брови.

— Элли?

— Мисс Элеонора Розвуд, падчерица твоего кузена Фредерика, — нетерпеливо пояснила она.

— Едва ли я могу звать ее Элли, это чересчур фамильярно. — Джастин раздраженно глянул на бабушку. — Кстати, это имя вообще мне не по душе, учитывая, что, по всей видимости, мать наградила ее очень элегантным именем Элеонора. А «мисс Розвуд» — слишком формально ввиду ее родства с нашей семьей.

— Согласна. — Бабушка высокомерно кивнула. — И именно Элли — Элеонору — я хочу с тобой обсудить.

Джастин даже не пытался скрыть свое изумление.

— Ты хочешь сказать, что отыскивала меня по клубам с усердием своры гончих, почуявших лису.

— Джастин, не разыгрывай мелодраму. — Эдит наградила его раздраженным взглядом.

Он поднял брови.

— Записка была такой безотлагательной важности, что мой лакей тут же послал слугу разыскивать меня по всем клубам. Будешь это отрицать?

— Я действительно приказала отправить тебе ее, но это было еще ранним вечером, — резко возразила бабушка.