— Вы показали мне чудесный мир, — сказала я. — Но это лишь одна его сторона. Вы умолчали о другой. Той, где взгляд Дракона забирает жизнь.

— Мне жаль, что так вышло с твоим телохранителем, — ответил на это мужчина.

Я вздрогнула. То ли от звука его голоса, то ли от темы, которой он коснулся. Ему жаль… Мне тоже. Но Нибраса это не вернет.

С меня как будто спала пелена. Зачем он затеял эту прогулку? Чего добивается? Надеется, что если я не выношу его, так хоть его земли мне приглянутся? Жалкая попытка. Земли — это лишь земли. Какими бы очаровательными они не были, я не променяю их на родных.

— В убийстве других вы тоже раскаиваетесь? Или такой чести удостоился исключительно мой телохранитель? — спросила я.

Дракон нахмурился:

— О ком ты говоришь?

— О тех, чьи жизни вы забрали в ритуальном зале. Вы смотрели им в глаза, пока они не падали замертво. А потом отворачивались и шли к следующей жертве.

— Ты подсматривала, — пробормотал он.

Я кивнула. Скрывать бессмысленно. То, что произошло в ритуальном зале, изводит меня. Оно приходит ко мне во снах, превращая их в кошмары. Мне необходимо от этого освободиться, иначе сойду с ума. Быть может, тогда красные огни перестанут меня посещать.

— Ты судишь, не понимая смысла увиденного, — произнес Дракон.

— Так объясните.

Мужчина молчал. Хмурился, поджав губы, но молчал. Можно подумать, я коснулась страшной тайны, о которой нельзя говорить. Или ему просто нечего сказать? Ведь это убийство. Его не оправдать.

Я отвернулась от мужчины и снова обхватила себя руками. Довольно с меня прогулок. Хочу назад в свою тюрьму. Запереться и не видеть ни Дракона, ни его мира.

— Я не надеялся, что ты поймешь, — вздохнул он. — Сейчас еще слишком рано. Но однажды я расскажу тебе и это. Когда ты будешь готова выслушать.

За спиной зашуршали шаги — Дракон куда-то пошел. Я обернулась. Мужчина склонился к земле и сорвал цветок — один из немногих, что каким-то чудом выживали здесь. Безжалостная рука надломила тонкий стебель, разрушив хрупкую красоту.

Мужчина вернулся с цветком в руке и протянул его мне. С одной стороны это был жестокий поступок. Дракон опять отнял жизнь. С другой, я готова спорить на что угодно: прежде он никогда и никому не делал подарков. Для него это что-то новое, неизведанное. Он выглядел одновременно решительным и трогательным с этим цветком в руке.

Что-то дрогнуло во мне, и я испугалась. Так быть не должно. Врага надо ненавидеть, только этого он и достоин. Я укрепила свое сердце этой мыслью, вернула ему черствость и спросила:

— Зачем было уничтожать цветок?

Рука Дракона дернулась. Я не взяла подарок. Это его задело.

— Затем, что я — уничтожитель всего живого, — он смял растение в кулаке. — Все, чего касаюсь, гибнет.

Остатки цветка он бросил мне под ноги. Жалкие, измятые. Так же буду выглядеть я, когда он со мной закончит.

Глава 17. (Не)добрые вести

Дракон перенес меня прямиком в мою спальню. Я кожей ощущала его недовольство. От него воздух в комнате раскалился и сгустился до состояния киселя. Вдыхать его было невыносимо, он опалял горло и жег легкие. На склоне вулкана и то дышалось приятнее.

В этот час моя комната пустовала. Служанка и Иридия не дождались меня. Что не мудрено, мы гуляли несколько часов. Я испугалась, что мы с Драконом остались наедине, но он тут же ушел, так ничего не сказав.