– Хорошо. – Я решил, что узнал о работе Соколовского вполне достаточно, а то, что не пожелали сообщить мне святоши, смогу разузнать, побеседовав с его бывшими коллегами. – Когда и при каких обстоятельствах Ник Соколовский исчез?

– Два дня назад, – ответил мне Гавриил.

– Не рано ли начинать поиски? Он ведь мог просто куда-то на время уехать.

– Не исключено, что Ник Соколовский исчез раньше, – сказал Исидор. – Я лично последний раз беседовал с ним по телефону 7 мая. Мы называем дату 16 мая как день исчезновения Соколовского, поскольку именно в этот день он должен был явиться в наше представительство, чтобы получить новое гражданство. Все документы были уже готовы, и Соколовскому оставалось всего лишь поставить пару подписей. Однако он не пришел.

– Вы пытались сами отыскать его?

– Конечно, – кивнул Гавриил. – Мы обратились к вам только после того, как убедились, что наши собственные поиски не приведут к успеху. За прошедшие два дня Соколовский не появлялся ни на работе, ни дома. Никто из его родственников или знакомых не знает, куда бы он мог отправиться.

– Соколовский жил один?

– У него есть жена и взрослая дочь, – снова взял на себя инициативу Исидор. – Но уже несколько лет они живут раздельно. Сами понимаете, жизнь – штука довольно-таки сложная.

– Мне ли этого не знать, – усмехнулся я. За пару лет работы частным детективом каких только семейных коллизий я не насмотрелся! – У вас самих имеются предположения по поводу того, что могло случиться с Соколовским?

Мне показалось, что Гавриил хотел было ответить на мой вопрос, но, едва только приоткрыв рот, он заметил строгий взгляд Исидора, устремленный в его сторону, и сделал вид, что просто таким образом подавил зевок.

– Я не имею права говорить об этом с уверенностью, но также не могу исключать возможности, что исчезновение Соколовского каким-то образом связано с характером его работы.

Произнести так много слов, красиво сочетающихся друг с другом, словно разноцветный стеклярус в нитке бус, и при этом не сообщить ничего внятного мог только херувим Исидор. И, что самое любопытное, его невозможно было заставить говорить более ясно. Исидор превосходно понимал: для того, чтобы найти Соколовского, мне необходима информация, но при этом отчаянно не желал делиться ею со мной. Как я подозревал, это происходило по причине того, что на херувима первого лика давил груз ответственности, возложенной на него Святой Троицей. Совершив хоть один неосторожный шаг, он мог легко лишиться своего сана и скатиться по райской иерархической лестнице аж до ангела третьего лика. Гавриилу же терять особенно было нечего: что ангел, что архангел – невелика разница. Однако он, в свою очередь, просто не желал конфликтовать со старшим по званию коллегой, а поэтому и не лез вперед него с разъяснениями.

– Вы имеете в виду работу Соколовского по изучению инсулинового гена или же ту ее часть, которую он выполнял по вашему заказу? – задал я уточняющий вопрос Исидору.

Херувим едва на месте не подпрыгнул, услышав такое.

– Ник Соколовский не выполнял никакую работу по нашему заказу! – возмущенно воскликнул он, не прекращая при этом радостно улыбаться, чем живо напомнил мне о печальной судьбе Гуинплена. – Он занимался работой по собственному научному плану!

– Что ж, я могу иначе сформулировать свой вопрос, – не стал спорить я со святошей.