В 1426 году, однако, устав от дворца и походных лагерей, он возвратился в свой замок Тиффож, где стал вести поистине королевский образ жизни. Блеск и роскошь, сопутствующие ему, затмили бы хроники времен султанов и цезарей. Его телохранители насчитывали более двухсот человек, это были не простые солдаты, а рыцари, капитаны, дворяне, пажи высокого ранга, каждый из которых был одет в парчу и бархат и имел собственную свиту. Его помпезная церковь, напоминавшая величием Ватикан, где праздничную мессу пели каждый день и службу проводили с соблюдением всех церемоний и ритуалов, походила на римские базилики. В Тиффоже «штат» включал в основном прелатов, дуайенов, викариев, казначеев, каноников, священников и дьяконов, чиновников, ученых, певцов, действовала хоровая школа. Мантии, омофоры, стихари, антиминсы, полотенца и убранство алтаря были сшиты из прекраснейшего льна. Церковные одеяния блестели золотом и драгоценными камнями; по слухам, там были хитоны из изумрудно-зеленого шелка, прошитые золотыми нитями, тяжелые малиновые и фиолетовые ризы, усеянные жемчугом, балдахины из желтого и белого дамаста, далматики из шелка янтарного, голубого и серебряного цветов, одежды, украшенные сценами рождества и крестных мук, благовещения и успения Богородицы. По праздникам церковь облачалась в алое, гобелены с изображениями жития святых украшали алтарь на пасху, троицу, в святки, праздник Девы Марии в дни жатвы, день всех святых и в день святого — покровителя этого места. На алтаре стояли массивные золотые подсвечники, золотыми были дискосы, чаши для причащения, дароносицы, купели, чаши для омовения, сосуды для миро, гробницы, из которых самая роскошная — святого Оноре — была усыпана драгоценными камнями, это было поистине бесценное сокровище, все это было выполнено умелым ремесленником, проживавшим в замке.

Кроме того, дом Жиля де Рэ был открыт для гостей. Днем и ночью его столы ломились от яств: запеченного мяса и жаркого, огромных корзин с белым хлебом, пирогов, мясных блюд, ведь он кормил не только охрану и служащих, но и путешественников, которые проезжали мимо замка. Сам он любил лакомиться редкими пряными блюдами и дорогими винами с Кипра или с Востока, в которых были растворены кусочки янтаря.

Жиль был заядлым библиофилом и в огромных сундуках держал ценные манускрипты, которые иллюстрировал для него известный художник Томас, сделавший для них переплеты из бархата и ярких восточных материй, привезенных из Каира и Дамаска. Он особенно восторгался трудами Овидия, Валерия Максима и больше всего историями Светония — этот манускрипт имел переплет из красной кожи с золотым замком и пряжкой.

Было очевидно, что даже годовой доход королевства не смог бы обеспечить такой экстравагантный образ жизни, и постепенно поместья, луга, парки и леса продавались, и наконец в 1436 году его семья, обеспокоенная судьбой наследства, обратилась к королю Карлу, который, узнав о дурном правлении сира Рэ, запретил ему распоряжаться всей собственностью.

Долгое время Жиль де Рэ занимался алхимией и искал философский камень, и теперь он занялся этим с особым рвением под руководством известного оккультиста тех дней — Жиля де Силле, священника из церкви святого Мало. Были потрачены огромные суммы, золото и серебро переплавлены в тигле и реторте — но все безрезультатно. Один из капелланов маршала Эсташ Бланш отправился в Италию, чтобы разыскать знатока этих дел; между тем Жилем де Рэ определенно стали завладевать демонические силы. Он обратился к Жану де ла Ривьеру, колдуну, который только что прибыл из Пуатье, но чары и заклинания казались бесполезными. Второй колдун по имени дю Месниль убедил Жиля подписать кровью бумагу, где говорилось, что он клянется отдать все, что потребует дьявол, в том числе жизнь и душу, и, чтобы усилить воздействие, в церкви в полночь накануне Дня Всех Святых была сослужена служба дьяволу.

Вскоре после этого Бланш вернулся из Италии с флорентийским священником Франческо Прелати.