– Я еще к сестрице заглянуть планирую. Если удастся, с соседями потолкую.

– Не вздумай сунуться в это осиное гнездо. – Предостерегающе поднял палец Михаил.

– Но…

– И никаких но! Пока мы не разберемся, какое отношение ко всему этому имеет эта девица, даже адрес забудь.

– А с чего это ты так раскомандовался, а? Я, вроде, пока сама решаю, куда мне ходить и что делать. – В нашей почти семейной идиллии, похоже, назревала первая ссора.

– Если тебе просто моего слова недостаточно, – сухо ответил Корчагин, – то смею тебе напомнить, что в этом нашем агентстве вы с Антоном сами назначили меня главным. Я не ошибся? – Я промолчала. Не хотелось раздувать спор, хотя я и имела на счет главенства свои собственные соображения. – Так вот, я тебе, как начальник, даю тебе задание посетить больницу, найти карточку Веселова Михаила Юрьевича, поговорить с врачом, поинтересоваться соседями по палате, и ВСЕ. Ты поняла?

Я молча пожала плечами, взяла в руки сумочку, не торопясь поправила перед зеркалом растрепавшиеся волосы и вышла из кабинета. Внешне я выглядела вполне спокойно, но внутри все бурлило от возмущения. Чувство противоречия настолько захватило всю мою душу, что я и не подумала идти в больницу, я прямиком направилась по адресу, продиктованному Антоном.

По дороге я немного остыла от возмущения, уговаривая себя, что собственнический и наглый тон Корчагина был продиктован исключительно заботой и волнением о моей безопасности, но решения своего посетить, причем немедленно, нехорошую квартиру не изменила.

Дом, указанный в моих записях выглядел, не смотря на то, что находился практически в самом центре города, не слишком шикарно, облупившаяся штукатурка, полуразвалившееся кирпичное крыльцо. Я поднялась по ступенькам и подергала дверь, к моему удивлению, она даже не шелохнулась. Я присмотрелась внимательнее, но и после этого не заметила никаких признаков домофона или других видов кодового замка. Я растерянно оглянулась и заметила, что от мусорных баков за мной с насмешливой улыбкой наблюдает пожилой дядечка с метлой в руках. Весь его вид говорил о том, что это местный дворник. Редкая удача! Кто лучше него может знать все о жителях этого дома? Я спустилась вниз и направилась к бакам.

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, как мне попасть внутрь. Дверь почему то заперта…

– Так ты, милая, не с той стороны зашла, это двор, а все входы, как и положено, располагаются снаружи. Там и для машин площадку заасфальтировали и охранник в будке сидит. – Пустился в объяснения словоохотливый дворник. – Этой дверью только я, да Оксана пользуемся, у меня там под лестницей каморка для метл, вот она мне ключ то и выделила.

– А звонка почему нет? – Удивилась я.

– Звонок есть, с той стороны, а здесь он ни к чему. У нас есть ключ, к Оксане никто не ходит. А ты в какую фирму попасть хочешь? Там и запутаться не сложно, столько вывесок понатыкано, а кто и вовсе без вывески…

– А разве это не жилой дом? – Растерялась я. – Я думала…

– Так ты шла то к кому, милая, раз даже не знаешь, что тут офисы одни? Жених что ли адресок дал?

– Да какой жених! Скажете тоже. Я к Веселову Михаилу Юрьевичу шла. – Я специально не стала показывать, что знаю о его смерти. – Он мне адрес то года два назад дал, сказал, что тут его квартира находится. Неужели, обманул? Не могло же все так измениться меньше чем за пару лет.

– Могло, милая.