— Красивая, — сказал Алекс, и сердце Роберта екнуло. Он гордился красотой Китти, но не мог не ревновать каждый раз, когда ею восхищались другие мужчины. Даже такой верный и испытанный друг, как Алекс.

Роберт достал бокалы, разлил коньяк. Ему хотелось побыстрее заговорить о том, что волновало его, и он надеялся, что спиртное поможет. Алекс искоса поглядывал на него и молчал. Он видел, что у Роберта что-то случилось, но жизнь приучила его не задавать ненужных вопросов. Имеющий глаза увидит сам, желающий рассказать непременно начнет говорить. Насколько он мог судить, неприятности Роберта вряд ли были связаны с делами. Чутье подсказывало Алексу, что проблема заключается в женщинах. Вернее, в одной-единственной женщине, которая с холодным достоинством смотрела на них с картины.

Это не вызывало удивления. Сильная страсть опасна. Тот, кто любит, рано или поздно обязательно будет страдать. Алекс знал, что Роберт безумно влюблен в свою жену. Конечно, можно было подумать, что раз она согласилась выйти за него замуж, то отвечает ему взаимностью, и для переживаний нет причины. Но Алекс слишком хорошо знал, что красивые женщины не всегда поступают так, как велит им сердце. Неизвестно, что сильнее нравилось этой юной красотке в розовом — сам Роберт или его деньги и положение в обществе.

— Знаешь, Алекс, — пробормотал Роберт, которому несколько глотков коньяка придали сил, — от меня сегодня ушла жена.

У Алекса чуть дрогнул уголок рта. Я так и предполагал, чуть не вырвалось у него.

— Вы поссорились? — спросил он осторожно.

— Нет. — Плечи Роберта вздрогнули, словно он боролся с рыданием. — Вот, посмотри.

Он вытащил из кармана пиджака смятую записку и протянул ее Алексу.

Прости, Роберт, но я больше не могу жить с тобой. Наша жизнь превратилась в кошмар. Это невыносимо. Не ищи меня. Китти.

— И это все? — удивился Алекс.

Насколько он знал, обычно в таких случаях женщины бывают более многословны. Им нужно непременно объяснить, что именно не устраивает их в мужчине и что заставило их принять окончательное решение. Им требуется объявить всем, что их Арчибальд или Гарри храпит, пьет горькую или увивается за другими женщинами. Или что в их жизни появился наконец человек, который достоин их, который ценит и понимает малейшие порывы их чувствительных сердец. Если бы Китти оставила вместо записки толстую тетрадь, это было бы естественно и понятно. Немногословность ее послания сбивала с толку.

— Я не знаю, как я буду жить без нее, — пробормотал Роберт обреченно.

Он разглядывал носки своих ботинок, и весь его вид, поникший и растерянный, лучше всяких слов сказал Алексу, что это сущая правда.

— А ты что думаешь? — спросил Броуди. — Почему она так поступила?

Алекс подсознательно ожидал, что сейчас Роберт займется самобичеванием, упрекая себя во всех мыслимых и немыслимых грехах. Это было бы вполне в характере Роба. Но Роберт знал, что ему не в чем обвинять себя.

— Понятия не имею, — пожал плечами Роберт. — Я все для нее делал. Ни в чем ей не отказывал. Я думал, она со мной счастлива…

Его голос дрогнул. Против обыкновения Алекс был тронут. Роль брошенного мужа весьма незавидна. Бедняга обычно вызывает лишь многозначительные ухмылки, но горе Роберта было столь искренне, что могло пробудить сочувствие даже в каменном сердце.

— Тебе не кажется, что это обычный каприз? — предположил Алекс. — Может быть, она просто хочет чего-нибудь от тебя добиться?

— Ей стоило только попросить меня, — уныло проговорил Роберт. — Я был готов исполнить любое ее желание.

Алекс скривился. Так всегда и получается.