Позже выяснилось, что перестрелки застрелили приступного авторитета по кличке Косой. Среди арестованных оказались известные рецидивисты - Холера и Торпеда. Оружия за исключением Косого ни у кого не было, зато нашёлся гашиш и поддельное удостоверение майора милиции.

 Со всеми допросами задержанных Никандров забыл про угрозу авторитета и только дома когда позвонили из больницы, об этом вспомнил. Тогда он ничего не сказал Маше. А после похорон сам взялся частным порядком расследовать аварию родителей. Как он и предполагал все ниточки привели к делу, которое он вёл.

 Сначала пришла горечь потери и муки совести, но потом, рассудив, что пожертвовав жизнью Олега и Светланы, он спас другие жизни, успокоился, оправдывая себя. Разве был у него выбор? Превыше всего долг, ведь именно так его воспитали...

 Родион вернулся в реальность. Теперь он был осторожен, просчитывал каждый свой шаг, но всё равно готов был пожертвовать Машей, ради достижения своей цели - нового звания.

 Маша вздрагивала от каждого звука, она сидела в напряжении, прислушиваясь к любому шороху. В углу с потолка нудно капала вода, глухо стукаясь об пол: "кап, кап, кап". На лестнице послышались шаги. Девушка поднялась на ноги. Замок в двери скрипнул и она открылась.

 - Ванечка, - всхлипывая, прошептала Маруся, утирая слёзы, она сделал несколько нерешительных шагов.

 - Опять плачешь Детка, - недовольно сказал Иван, подойдя к ней и обняв. - Чего сырость разводишь? Ведь сказал, что вернусь.

 - Сказал, - приглушённо повторила Маша, прижимаясь теснее.

 - Машуль я тебе сейчас сделаю укол. Так надо, чтобы Брецкий поверил. Не бойся это простая глюкоза. Но от иглы останется след. То, что нам и нужно.

 Девушка завернула манжету блузки и протянула руку любимому, закрыв глаза. Химик открыл чемодан, извлёк ампулу и шприц. Ловким движением набрал лекарство, помазав наспиртованной ватой вену, сделал укол.

 - Всё? - боясь пошевелиться, спросила Маруся.

 - Да. Можешь открывать глаза трусиха, - хмыкнул Ваня.

 Маша опустилась на холодный пол, прижавшись спиной к стене, и только после этого открыла глаза.

 - Ваня, Ванечка я так боялась... боялась, что ты не придёшь, - запинаясь на одном дыхании пробормотала она.

 - Когда ты научишься мне верить? - присаживаясь рядом, спросил он.

 Химик посмотрел на часы, он не знал, сколько у них осталось времени, возможно, сегодняшняя ночь последняя или следующая. Второй отведённый день подходит к концу.

 - Детка в любой момент может прийти Лёнчик. Ты должна сыграть перед ним роль.

 - Какую? - глухо спросила она, напрягаясь.

 - Как будто ты под кайфом, - потирая виски, сказал Ваня. - Представь, что по твоему телу, по мыслям разливается блаженство. Все проблемы пропадают, становясь мелкими, не значимыми. Каждый вздох и выдох воздуха для тебя становиться счастьем, кайфом.

 Химик достал из кармана куртки "Атропин".

 - Детка надо ещё закапать глаза. Твои зрачки станут расширенными. И лучше, если ты будешь лежать на полу, изображая наркотическое опьянение.

 Ваня капнул в глаза капли, спрятал флакончик в карман брюк и присаживаясь рядом с ней, обхватив колени руками. Неизвестность пугала, но им не оставалось ничего, как только ждать...

 Леонид Брецкий вошёл в подвал неспешным шагом, лениво озираясь по сторонам, за ним перешагнули порог два бритоголовых амбала. Лёнчик бросил взгляд на лежащею на полу Машу и поправил свой красный галстук.

 - Как она, - кивнув в сторону девушки, спросил он.

 - Под кайфом. Мне бы дней по больше. Тогда точно ни один врач ей не поможет слезть с иглы.

 - Не в этот раз.