Брианне нравилось, что все находились в одном месте, где никого из присутствующих не могли убить. Она расслабилась и с аппетитом ела стряпню Шелли, не замечая, что и повариха, и Данте, и горничная все-таки соблюдают дистанцию. Шелли пыталась всем угодить, Данте поддерживал огонь в камине, Лариана наводила чистоту в помещении, хотя порядок и так был безупречным. Короче говоря, прислуга работала, пока гости ели. Даже Патрик изображал деловую активность, расхаживая по гостиной и бряцая инструментами. На его сосредоточенном лице читалась озабоченность.

— Нам позарез нужен новый генератор! — наконец изрек он, словно бы подводя итог своим раздумьям.

— Может быть, электроснабжение прервано по недосмотру сетевого оператора? — предположил Данте. — Будем надеяться, что скоро оно возобновится.

— Черта с два! — возразил шотландец.

— Да будет тебе злиться, дружище! Твой главный враг мертв, тебе больше некого бояться. Расслабься! Я бы на твоем месте вообще бросил эту дурацкую работу монтером и занялся любимым делом.

— Каким, например?

— Ну, будто ты сам не знаешь! Живописью, конечно!

— Вот и я говорила ему то же самое, — с улыбкой сказала Лариана. — Займись тем, что у тебя неплохо получается! Осуществи свою мечту, покажи свои работы миру!

— Так это вы так искусно расписали пилу, которую я видел в холле? Она появилась там в тот день, когда был найден труп Эдварда, — сказал Купер.

— Это я повесила ее, — сказала Лариана, приосанившись. — Патрик просил меня не делать этого, однако я настояла на своем, полагая, что нашим гостям его творение понравится. В этом пансионате специальной картинной галереи не предусмотрено, поскольку туристов здесь мало, но к югу отсюда, ближе к озеру Тахо, есть множество салонов и магазинчиков, в которых будут рады выставить его работы на продажу.

— Вполне возможно, — сказал Патрик.

— Ты прекрасный художник! — заверила шотландца Шелли. — А твоя идея рисовать на старинных инструментах гениальна! Теперь надо воплотить ее в жизнь.

Патрик подошел, бряцая своими железяками, к камину, наклонился и, вооружившись кочергой, стал ворошить раскаленные докрасна угли, при этом вокруг разлетались снопы искр.

— Твой цербер мертв, — сказала ему Лариана. — Не переживай.

— Из-за чего ему волноваться? — спросил Купер. Но ему никто не ответил.

— Вы что-то от меня скрываете, — покачав головой, укоризненно сказал он и пристально посмотрел на Шелли.

Повариха и горничная молча переглянулись. Патрик ударил кочергой по углям так, что искры разлетелись по всей гостиной.

Данте осуждающе взглянул на монтера, по промолчал. Купер недовольно хмыкнул и насупился.

— Вот что я вам всем скажу! — воскликнула Шелли. — Уже поздно. Я дьявольски устала. И хочу спать. Спокойной ночи!

Ни на кого не глядя, она пошла к дверям. Озабоченно взглянув на Данте, Лариана пошла было следом, но он остановил ее, сказав, что проводит Шелли сам.

Лариана кивнула и, когда он ушел, пробормотала:

— Пожалуй, я тоже пойду. Ты идешь, Патрик?

Сделав вид, что его покоробила такая бесцеремонность на людях, он распрямился и, сунув кочергу в подставку, поплелся за своей госпожой, словно покорный щенок.

— Позвоните, если вам что-нибудь понадобится, — сказала на прощание горничная Брианне и Куперу.

Гости остались в комнате одни. Купер встал и протянул руку Брианне:

— Пошли! Нас ожидают увлекательные приключения.

У Брианны замерло сердце.