Еще раз спасибо за то, что вы с нами.

Искренне ваша,

Джек начал перечитывать письмо, но потом быстро положил его на стол, перевернув лицом вниз, когда в кухню вернулся Тео. Его друг чуть не разбил две пустые тарелки, опуская их в раковину. Меньше чем за пять минут он расправился с такими порциями тунца, которых хватило бы, чтобы накормить пригород Токио.

— Что с тобой? — поинтересовался Тео.

— Линдси прислала мне несколько фотографий.

Тео вопросительно поднял бровь.

— Мы говорим о материалах сайта «горячие мамочки точка ком»?

— Нет, извращенец. О фотографии ее сына. И о письме.

— И что же она пишет?

— Она готова пройти проверку на полиграфе. И помни, это написано до нашей сегодняшней стычки.

— Ага. Она сразила тебя наповал, так получается?

— Ну да.

— Мне казалось, ты не веришь в полиграфы.

— Не верю. Но я склонен верить молодой вдове и матери-одиночке, которая решается на такую проверку. Особенно когда ей предлагают самой выбрать время, место и прибор. Чувствуешь разницу?

— Ага, ощущаю. Ну, и что теперь?

— Не знаю. У тебя есть какие-либо предложения?

— Конечно, — ответил Тео, направляясь к холодильнику. — Как насчет десерта?

Джек в полной растерянности уставился на письмо. Наконец, подняв глаза на Тео, он изрек:

— Это самая лучшая идея, которую я услышал за долгое время.

Глава одиннадцатая

Джек отправился в поход по магазинам с Abuela («бабушкой» по-испански). Это была не просто дань вежливости бабушке, которую почтительный внук сопровождает в продовольственный магазин. Для Джека это был урок кубинской культуры, который ему преподавали каждые две недели.

— Что бы хотел съесть, mi vida?

Mi vida. В буквальном переводе это означало «жизнь моя», и Джеку очень нравилось быть ее vida, то есть жизнью.

— Camarones? — предложил он.

— А, креветки. Muy bien. Очень хорошо.

Это было одним из правил их обычной игры: Джек говорил на плохом испанском, Abuela отвечала ему на столь же плохом английском. Для кубинского мальчугана-полукровки, которого воспитали стопроцентным гринго, чем, в общем-то, и были вызваны их маленькие совместные походы в продовольственный магазин, Джек справлялся с испанским совсем неплохо. Расположенный по соседству, этот самый «супермаркет Марио» на улице Дуглас-роуд заявил о себе как о торговой точке американских кубинцев еще в пору первой волны кубинской эмиграции в 1960-е годы. С того времени минуло больше тридцати лет, процесс интеграции завершился, и с 1968 года магазин принадлежал улыбающемуся пожилому мужчине по имени Кико, который по совместительству был и его управляющим (человека по имени Марио никогда не существовало, Кико просто нравилась аллитерация). Чашечка кофе с молоком все так же стоила тридцать пять центов у стойки рядом со входной дверью. Девять рядов продуктовых полок были до отказа заполнены товарами первой необходимости, включая двадцатифунтовые мешки длиннозернистого риса, нарезанную ломтями говядину для приготовления бифштексов, восхитительный заварной крем, запеченный с карамельной глазурью, набор кулинарных вин, способных удовлетворить самого взыскательного шеф-повара, и свечи в стеклянных подсвечниках, разрисованные изображениями святых из Санта-Барбары и Сен-Лазара.