***

Подготовительные процессы шли до самого рассвета. Практически никто в Сторожевом Лагере не спал в эту ночь. Были забраны почти все здоровые лошадки, подготовлен минимальный обоз, расфасованы пайки и отобраны лучшие из лучших. Самые умелые солдаты, из тех, кого обер-коммандер ранее был готов порекомендовать в гессеры.

Так же к числу отобранных присоединился Трифин. Узнав в чём сыр-бор, он тоже забил копытом. Ему не то что бы тесно было в Сторожевом Лагере, но он засиделся, как считал сам. Покрылся плесенью, как с жаром доказывал мне у ночного костра. А поскольку он давно очень хотел проявить себя, отказывать ему я не стал. Приказал обер-коммандеру Хегарату выделить принцу коня, а Сималиону - ни на секунду не спускать с него глаз.

Но что меня немножко удивило, что Хегарат тоже наотрез отказался оставаться в лагере. Он решил, что сам поведёт армию. Собственным приказом назначил крайне разочарованного коммандера Марсана новым военным смотрителем в Сторожевом Лагере и был таков.

Правда, меня это не расстроило. Хегарат уже заслужил моё уважение. В его военном таланте я не сомневался.

К полудню лагерь ещё спал. Ночь была крайне насыщенной, а потому отдыхать позволили всем. Но во второй половине дня колонна всё же выдвинулась. Вперёд ушли разведчики на самых резвых лошадках. Затем рысью двигались руководители армии во главе с анираном. А дальше - пять сотен самых боеспособных солдат. Все в седле. Никто не шёл пешком.

Из-за этого колонна растянулась. Держать плотный строй на узкой грунтовой дороге никак не удавалось. И двигались мы так до самого позднего вечера, когда пришлось устроить привал возле подлеска у дороги.

Голеадор прибыл на рассвете. Я проснулся именно в тот момент, когда он приземлился рядом. И некоторое время не мог понять, что меня разбудило: шелест крыльев при посадке или посланное прямо в мир грёз ментальное предупреждение, что он на подлёте.

Ещё не закончив зевать, я полез в заплечную сумку, извлёк полоску вяленого мяса и засунул птице прямо в клюв. Я точно знал, что она не станет разговаривать, не забив брюхо.

А затем присел на корточки и чуть ли не полез целоваться.

- Покажи! - требовательно произнёс я.

Голеадор не стал выделываться, расправил крылья и широко открыл глаза.

Как и ранее, я не понял, когда произошёл контакт. Я смотрел, стараясь не моргать. Но всё же не удержался. А когда моргнул, мир перед глазами изменился.

Я смотрел на густой лес с высоты птичьего полёта. Зелёное полотно простиралось во все стороны. Слева, куда я с интересом посмотрел, шёл длиннющий горный хребет. Эти горы я узнал, ведь видел их на карте. И знал, что практически сразу за ними, начинается океан. Справа лес был хорошо так острижен. Где-то вдали виднелись лопасти мельницы, засеянные поля и несколько деревушек, прижимавшихся к королевскому тракту. Именно в ту сторону собиралась двигаться наша колонна, так как более быстрого способа продвинуться на север не существовало; пробираясь через лесные тропинки вне известных родников, мы рисковали сильно задержаться. Хегарат на очередном собрании заявил, что мы потеряем несколько рассветов, если пойдём коротким путём, который, для такого количества наездников, окажется длинным.

Впереди, сменяя друг друга практически до самого горизонта, шли леса и поля. Даже невзрачной речушки я не заметил. Мелькали крошечные деревеньки, хутора на пару дворов, разорённые и заброшенные поселения.

Но так продолжалось недолго. Голеадор всё же верно понял мой приказ и летел в правильном направлении, ведь спустя какое-то время я заметил длинный и крепкий деревянный мост, перекинутый через широкую, но тихую реку. Даже, как мне показалось, смог рассмотреть малюсенькие фигурки у моста.