Можно сказать, что ведь и во многих районах России делалось примерно то же самое. Верно! Но в Чечне коллективизацию, массовые репрессии, фиктивные «операции против кулаков» (фиктивная-то фиктивная, а 14 человек погибли) — проводили русские. Русские против чеченцев. А принимали присягу на Коране и совершали «террористические акты» именно чеченцы против русских.

В СССР чеченцев долгое время не призывали в армию — опасались их нелояльности. Стереотип горца, который не только «дикий», но еще и «изменник Родины», восходил еще к XIX веку. В 1858–1865 годах, после Кавказской войны, в Турцию переселилось до 5000 горцев.

Судьба их сложилась гораздо хуже, чем у крымских татар. Татары-то все же приспособились, а вот треть чеченцев, в основном женщины и дети, были проданы в рабство. Половина погибла от голода и болезней в пути. Большая часть уцелевших чеченцев вернулась в Российскую империю после войны 1877–1878 гг. К туркам и к Турции чеченцы относятся, ну, скажем так, — настороженно. Потому что Турция подстрекала чеченцев к войне с Россией, клялась на Коране в том, что поможет, чем сможет… Но ничем не помогла и фактически предала. А использовав, просто отвернулась.

Но, конечно же, обвинять чеченцев в «измене» было проще, чем вникать в их обстоятельства и вообще шевелить мозгами.

Точно так же и в СССР — проще было удивленно констатировать: «Да они же нас ненавидят!» — чем попытаться понять, чем вызвана устойчивая ненависть. И к кому, кстати, эта ненависть — к Российскому государству, советской власти или к русскому народу?

Чеченцев стали призывать в конце 1930-х годов, и в Красной Армии служило несколько тысяч чеченов.

В начале войны, в 1941 году, военкоматы гребли всех, включая стариков и подростков. Но и тут проявилась некая странность: людей словно нарочно старались довести до крайности. Призванных держали на казарменном положении, но на фронт не отправляли, оружия не давали и не кормили. Многие самовольно уходили домой, просто чтобы поесть. Масштаб дезертирства «за супом» сделался такой, что в марте 1942 года призыв чеченцев и ингушей в Красную Армию был прекращен — еще до оккупации Чечни нацистами.

В августе 1942 года провели добровольную мобилизацию, в январе — феврале 1943-го — вторую, в марте — третью. Что самое удивительное — добровольцами в Красную Армию ушло 18 500 человек. Это — после искусственно созданной волны дезертирства, после непрекращавшейся войны…

Специальная комиссия Закавказского фронта дала высокую оценку поведению призванных добровольцев, отметила их стойкость, мужество и бесстрашие. Несколько сот чеченцев и ингушей были в составе гарнизона Брестской крепости в июле — августе 1941 года. Все они наверняка стали бы Героями Советского Союза, если бы не это прискорбное обстоятельство — они родились чеченцами. Вероятно, с их стороны это было нехорошо…

В Чечне было очень слабое движение красных партизан — так, буквально несколько сотен человек. Но примерно 25 тысяч чеченцев сражались в рядах Красной Армии — при общей численности народа порядка 400 тысяч человек.

Нацистам служило, на их стороне воевало не более 15–20 тысяч человек. Другой вопрос, что со многими красными чеченцы расправились, пользуясь временем хаоса, когда одна армия еще не пришла, а другая уже ушла. И во время оккупации они убивали самых преступных «коллективизаторов» — и чеченцев, и русских.

Если сравнить соотношение воевавших на стороне Третьего рейха и СССР, то окажется, что чеченцы были даже «меньше виноваты», чем крымские татары или чем карачаевцы. Третьему рейху служил меньший процент чеченцев, нежели процент крымских татар. К тому же чеченцы очень хорошо показали себя как солдаты Красной Армии.