— Мы познакомились в полковом лагере. — Откинувшись на спинку стула, Рафаэль окинул Люси оценивающим взглядом и глубоко вздохнул. — Я незаконнорожденный отпрыск английского солдата и испанской маркитантки. Мы с Диего были друзьями с тех пор, как ему было тринадцать, а мне пятнадцать лет. Все, что мне известно о его жизни до этого, рассказал он сам либо я узнал от Гаспара или матери Диего.

— Вы ее знали?

— Недолго. Она умерла от болезни печени вскоре после того, как я с ней познакомился. По словам Диего, она так и не пришла в себя после того, что случилось с их семьей в Вил-лафранке.

Люси насторожилась:

— Диего из Виллафранки?

— Значит, вы об этом слышали?

О да. Благодаря тому, что много читала, Люси знала об ужасах, творившихся там. Во время поспешного отступления через горы северо-западной Испании в Ла-Корунью, когда французские войска преследовали их по пятам, а запасы продовольствия были истощены, английские войска набросились на Виллафранку как саранча. Ошалевшие от голода и холода, худшие из них грабили испанские продовольственные склады, допьяна напивались вином и калечили или даже убивали тех, кто пытался остановить их.

К тому времени как офицерам удалось обуздать мародеров, местное испанское население успело окрестить своих союзников malditos ladrones. А французы, которые пришли за ними следом, приканчивали англичан, валявшихся на улицах пьяными, и вели себя по отношению к местному населению ничуть не лучше. Виллафранка была практически сровнена с землей.

— Вы наверняка слышали об этом, — сказал Рафаэль, наблюдая за сменой эмоций на лице Люси: А может быть, даже помните сами. Вы и ваши предполагаемые родители были там, не так ли?

— Да, но мне тогда не было и пяти лет. Я помню только холод и голод. Но несколько лет спустя, пытаясь узнать побольше о своих родителях, я прочла о том, что произошло тогда на марше. — Люси покачала головой. — Я и понятия не имела, что Диего жил там.

— Арболеда граничит с дорогой на Ла-Корунью. У его родителей была собственная винодельня, производившая одно из самых лучших вин в регионе. Семейство владело этим поместьем в течение многих поколений… пока по нему не прошлись солдаты.

Так вот почему Диего стал вором в полковом лагере!

— Английские солдаты? — спросила Люси.

— Эти были первыми, — бесстрастно объяснил Рафаэль. — Они разграбили винные погреба его семьи. Насколько я понимаю, отец Диего пытался их урезонить, полагая, что союзники Испании отнесутся с уважением к нему и его семье. Но у пьяных голодных солдат не осталось уважения ни к кому. Они и внимания не обратили на его слова и, наверное, запугали Диего и его мать, хотя он мало говорит об этом. Я знаю лишь, что, когда отступавшие солдаты пошли дальше, у семьи не осталось продовольствия, чтобы пережить зиму.

— Боже милосердный! — прошептала она.

— Через день появились французы, — с горечью сказал Рафаэль. — Отец Диего был так зол, что встретил их с мушкетоном в руках. Они в ответ открыли по нему огонь.

— Они его убили! — воскликнула она. — Чудовища!

— Да. И подожгли виноградники. Умирая на руках Диего, отец заставил сына пообещать, что он позаботится о матери и не даст погибнуть Арболеде, которой владело несколько поколений Монтальво. Для старика это было делом чести, и он вырастил Диего так, что тот относился к поместью так же. К сожалению, после нашествия солдат там было нечего сохранять.

Потрясенная перечислением преступлений, совершенных в отношении Диего и его родителей, Люси в страхе смотрела на Рафаэля.