Бельская выпрямилась, сверкая глазами. Глядя на нее, встали и оба агента.

— Покиньте наш дом. Уходите. Если я вас еще увижу, то обращусь лично к Его Величеству, — рука женщины вытянулась в направлении двери. — Вам здесь не рады.

Агент, что задавал вопросы, молча поклонился и пошел в направлении выхода. В его брошенном напоследок взгляде читалось обещание больших неприятностей. И что-то Алексею подсказывало, что этот мужчина может им устроить эти самые проблемы. Поганый, угрожающий это был взгляд. Мол, посмотрим, посмотрим. Живи пока, а после посмотрим.

Сын и мать некоторое время после ухода агентов имперской безопасности еще сидели молча. Когда Алексей уже начал проявлять нетерпение (он торопился в спортзал, чтобы оценить новые возможности своего цела), Бельская очень странно посмотрела на него. Было в ее взгляде что-то такое укоризненное, отчего парень тут же почувствовал себя виноватым. Что интересно он мог такого натворить, чем мог заслужить такой взгляд? Хотя, чего греха таить, все его действия последних дней, заслуживали порицания.

Когда же пауза стала звенящей, вошла Лизавета с подносом, на котором лежали три небольшие кофейные чашечки с ароматным напитком. Еще рядом красовалась вазочка с джемом.

— Алексей, посмотри на меня, — встрепенулась Бельская, когда машинально взяла в руку горячую чашку. — Я вижу, что с тобой что-то происходит. Тебя что-то гложет. Все еще поверить не можешь…

Бедная женщина решила, что творившее в последнее время с Алексей было его реакцией на смерть отца. Мол, именно защитная реакция психика привела к таким изменениям — вызывающему поведению, перемене привычек и интересов, возникновение странных интересов, которых раньше не было. Разве могла она подумать о другом — о появлении в теле ее сына человека, который был совершенно чужд этому миру? Конечно, нет.

— Потерпи, сынок, потерпи. Мы с тобой сильные, вытерпим, — сидевшая женщина с идеально ровной спиной казалось воплощением самого спокойствия; правда, никто не знал, насколько тяжело ей давалось это спокойствие. — Знаешь, что я еще хотела сказать…

По ее тону Алексей понял, что сейчас он услышит что-то особенно важное. Чуть наклонился вперед и выжидательно замер.

— Я ведь знаю, что разобрался с кодовым замком в папиной лаборатории. Ты всегда у меня был умненьким. Для тебя эта загадка оказался несложной. Почему ты мне ничего не рассказал? — Алексей виновато улыбнулся, но ни слова не проронил. — Вылитый отец, — пришел через улыбнуться матери, хотя сразу же после этого она тяжело вздохнула. — Он, когда чего-то не хотел говорить, именно так и улыбался. Ох, горе ты мое.

Снова вздохнув, женщина пригубила чашку с кофе. Скривилась и тут же положила остывший напиток на письменный столик с изящными ножками. Кофе она пила исключительно горячи, почти кипящем, считая, что именно в таком состоянии он наиболее полно раскрывает свой аромат и вкус.

— Думаешь, я не знаю, что там пропадаешь ночами и днями? — Бельская выразительно кивнула на стену, за которой находилась лаборатория. — Вижу, сынок. Становишься таким же одержимым, как и твой отец. Никакой разницы. Миша тоже, если ему что-то втемяшится в голову, был готов расшибиться в лепешку, но своего добиться.

Алексей потупил глаза, а вслед и голову опустил. Что тут говорить, виноват. По-хорошему, ему нужно было все рассказать материли. Кто знает, что там могло с ним случиться?! Ведь любой из находящихся там артефактов и амулетов мог в любой момент рвануть. Все могло взлететь на воздух и днем, и ночью. Однако, дальше Бельская сказала такое, что парень моментально забыл о своей вине.

— Все хотела рассказать тебе, но было недосуг.