|
Это было… движение, которое и сымитировала Рамот’а. И другие драконы тоже. Они хватали кошек и швыряли их прочь. — Лесса потерла лоб, словно это могло прояснить в ее сознании непонятные картинки, которые передавала ей Рамот’а. — Ф’лессан лежал на земле, на него напали, а у него не было ничего, кроме ножа. А Тай… она спрыгнула вниз, размахивая чем-то. Потом… — Лесса снова умолкла, нахмурившись. — Мне кажется, Голант’ крикнул: «Время!» — и Рамот’а заметила еще одну кошку, которую не успела отбить своим телом Зарант’а.
Она сдвинула брови и заговорила медленно, подбирая слова с особенной тщательностью. — Если бы кошка приземлилась на спину Голант’а, она сломала бы ему позвоночник. Дрожь пробежала по телу Лессы, и Ф’лар притянул голову жены к своей груди, крепко обнял, словно этим мог изгнать ужас этого момента из ее — и своей — памяти. — Должно быть, это был Голант’. Зеленые не знают механизма перемещения во времени, их нужно направлять — а Голант’ так много сделал в Монако и у Рассветного Утеса… — тихо заговорила Лесса. — Остальные только что появились. Даже Рамот’а не сразу осознала опасность. Так что, должно быть, именно Голант’ это сказал. Наверное, глазами Зарант’ы он увидел грозящую опасность. Или глазами Тай. А Рамот’а поняла, что нужно делать, чтобы предотвратить нападение кошки. Я потеряла связь с ней — ты знаешь это ощущение пустоты, когда дракон уходит в Промежуток? — Она подняла на Ф’лара полные слез глаза. — Я почувствовала это. Я не могла ошибиться. Рамот’а прыгнула назад во времени и отшвырнула кошку так, чтобы та промахнулась. И не убила Голант’а. Ох, Ф’лар, если бы эта тварь его убила, Ф’лессан не смог бы пережить смерть Голант’а! Он не захотел бы. Мы потеряли бы их обоих! Сейчас Лесса, обычно такая спокойная, собранная и деятельная, прекрасно державшаяся эти несколько страшных часов, совершенно утратила душевное равновесие. Она спрятала лицо на груди Ф’лара, прижимаясь к нему все крепче и крепче, словно пыталась забыть о только что произнесенный ею словах — о том, что они значили для нее. — Это просто реакция, — всхлипнула она. — Реакция на потрясение! Слезу текли по ее лицу: Лесса Руатанская, госпожа Бенден-Вейра, не плакавшая, даже когда Фэкс убил ее семью и всех ее близких в Руат-холде, — сейчас она плакала и не могла остановиться. Она почувствовала, как теплые капли упали на ее лоб, и поняла, что Ф’лар тоже плачет — плачет, гладя ее волосы, плечи, спину, стараясь успокоить ее. А она не смогла бы остановиться, даже если бы ее слышали все обитатели Хонсю. «Никто не слышит, — сказала Рамот’а: ее голос был глубоким и мягким, отдаваясь в мыслях Лессы многократным эхом. — Никто, кроме нас». Предводители Бенден-Вейра не сразу сумели совладать со своими чувствами и взять себя в руки. Ф’лар нашел в темноте раковину и кран водопровода, отыскал полотенце, которое осталось еще с тех времен, когда в Хонсю жили всадники Монако-Вейра, и оба тщательно вымыли руки и лицо. Лесса, все еще дрожа, попыталась привести в порядок волосы; Ф’лар отыскал чашку. — Поразительно! — проговорил он, снова садясь рядом с Лессой вплотную, чтобы они постоянно касались друг друга, словно он не мог перенести даже намека на расставание с Лессой после этой вспышки эмоций. — В теории известно, что если мы знаем время, то можем предотвратить… несчастный случай, — тихо, дрожащим голосом проговорил он, коснувшись руки Лессы. — Например, смерть Мореты. |
