Заметив реакцию девушки, бей едва заметно усмехнулся и стал о чем-то спрашивать аль-Беккара.

– Повернись спиной к великому господину, – тихо приказал работорговец спустя несколько мучительно долгих минут. Джулиана сделала то, что от нее требовали, а потом едва не вскрикнула от нервного напряжения, почувствовав, как руки Джаббара трогают ее волосы, надушенные ароматом жасмина и фиалки и украшенные жемчужными нитями.

Но это еще не было концом испытаний. В следующую минуту Джулиане показалось, что у нее начались галлюцинации от пережитых волнений. Руки бея вдруг оставили в покое ее локоны и принялись беззастенчиво пробегать по всем очертаниям фигуры, забиваясь чуть ли не в самые интимные места. Глаза девушки округлились от ужаса и едва не вылезли из орбит. О Боже, да что же это такое, как он может позволять себе подобные вещи на виду у всех!

– Повернись ко мне лицом и посмотри на меня! – прозвучал за спиной властный голос. Джулиана даже дернулась в сторону от изумления и испуга. Вот уж чего она не могла ожидать, так это того, что правитель Туниса говорит по-английски!

– Ты англичанка?

– Да, господин. – Джулиана взглянула на правителя Туниса и тут же опустила глаза, не в силах выдержать его тяжелого, пристального взгляда.

– Абу-Саид говорит, что твой отец был богатым и знатным человеком.

– Это так, господин. Мой отец был знатным английским графом и занимал высокое положение в моей родной стране.

– Как твое английское имя?

– Джулиана. Джулиана Вудвиль, мой господин.

– Слишком сложно для произношения, – поморщился Джаббар. – Я дам тебе другое имя, а пока тебя будут называть, как придумал Абу-Саид – Небесная Роза. Ты уже не девственница, девушка?

– Н-нет, господин, – Джулиана ощутила, как ее лицо заливает краска стыда. Она была готова провалиться сквозь землю, оттого что приходится отвечать на такие немыслимые вопросы.

– Абу-Саид Ахмед утверждает, что твое лоно узкое и нежное, как у женщины, никогда не знавшей мужчины. Это так?

– Наверно, так, раз это утверждает Абу-Саид. Как я могу сама об этом судить?

На минуту бей погрузился в задумчивое молчание, которое никто не осмеливался прервать.

– То что ты уже не девственница – это плохо, – с легким сожалением проговорил он. – Но мне было бы жаль отпускать тебя. Ты останешься в моем гареме, но я не буду прикасаться к тебе, пока из Стамбула не приедет искусный врач, умеющий возвращать девушкам утраченное сокровище.

– О Господи! – Джулиану снова бросило в жар от страшной догадки. – Ты хочешь сказать, великий господин, что мне восстановят девственность?

– Непременно, – последовал однозначный ответ. – В этом нет ничего необычного здесь, на Востоке. Это нормально.

– Нормально?! – От негодования и ужаса Джулиана отбросила прочь всякую почтительность. Боже, неужели ей придется снова пережить те ужасные ощущения, что уже однажды выпали на ее горькую долю? Испытать во второй раз ту отвратительную, невыносимую боль? Да к тому же ее должен будет лишить невинности этот чужой, неприятный человек, вызывающий у нее один лишь безмерный страх! Джулиана почувствовала, как ее сердце наполняется леденящей тоской, а на глаза наворачиваются слезы. – Нет, господин, умоляю тебя, не делай этого! – горячо воскликнула она, с мольбой протягивая к Джаббару Хафизу руки.