Джепара пользовалась своим положением золотой всадницы, и эта роль ей пришлась по вкусу: объект страсти такого количества всадников, королева всего, до чего она могла дотянуться.

— Ты — единственная, кто имеет над ней власть, — сказал Р’ней. — Ты невосприимчива к её чарам, и её привлекает твоя значимость, тем более, что она не может понять её источник.

— И как это, коричневый всадник, ты стал таким проницательным? — лукаво поинтересовалась Ксинна.

— Пять старших сестер, — со вздохом признался Р’ней. — Ты начинаешь разбираться в происходящем очень рано.

Мия, симпатичная молодая всадница Калит'ы, вышла вперед, чтобы поздравить их, стреляя глазками на Р’нея в очевидной попытке привлечь его внимание. Ксинна, разговаривая с другими, двигалась к Г'риалу, бронзовому всаднику из Форта, и размышляла о том, что вот он, похоже, обладает той спокойной силой, которую девушка уже отчаялась иметь сама.

— Хороший выбор, — прошептал Р’ней при первой возможности. — Он достаточно умен, чтобы знать, когда сказать нет, а это редкость.

— В мужчине?

— Да в ком угодно, — ответил Р’ней. Он посмотрел вслед Джепаре, затем снова на Мию, — Знаешь, — сказал он задумчиво, — почему-то они обе напоминают мне моих сестер.

— Правда?

— Да, — сказал Р’ней, усмехаясь. — Я помню, как Севра, самая молодая и симпатичная — и она отлично знала это — решила, что ей сойдёт с рук издеваться над Нереной, которая была самой застенчивой и кроткой.

— И? — спросила Ксинна. — Что сделали ваши родители?

— Ничего, — сказал Р’ней с ухмылкой. — Они очень хорошо знали Нерену. В один прекрасный день, после того, как Севра издевалась над ней целую семидневку, Нерена вышла из себя и остригла все волосы Севре, пока та спала, — Р 'ней покачал головой. — Она всегда считала, что у нее самые лучшие волосы.

— И как поступили родители на этот раз?

— Они сказали, — Ну что ж, Севра, может, теперь ты не будешь дразнить свою сестру, — ответил он, качая головой и улыбаясь своим воспоминаниям, — Ты не видела её негодования. Севра извлекла два урока из этого.

— Два?

— А может, и все четыре, теперь, когда я хорошенько подумал об этом, — сказал Р’ней, подняв руку и загибая пальцы по одному, — Она узнала, что если загонять кого-то в угол, кто бы это ни был, он будет сопротивляться. Она узнала, что никто не поддержит её, если она неправа, как бы красива и настойчива она ни была. Она узнала, что значит быть гадким утенком в нашем Цехе кузнецов: понадобились месяцы, чтобы её волосы выросли до своей прежней длины, и, — закончил он, загибая четвертый палец, — она узнала, что нет никакого смысла требовать справедливости, когда ты несправедлива сама.

— Много уроков, — сказала Ксинна, чувствуя тоску по братьям и сестрам, которых она никогда не имела.

— Я извлек урок тоже, — сказал Р’ней.

Ксинна подняла бровь вопросительно.

— То, что человек застенчив и скромен, не означает, что человек не может постоять за себя, — он сделал совсем маленькую паузу и добавил, — Знаешь, что Джепара называет Мию Мяу?

— О, — сказала Ксинна, мысленно сравнивая их звучание, в то время, как злая усмешка промелькнула на лице Р’нея.