|
Этот офицер – его звали Ультар – оказался единственным пленным, захваченным в ходе битвы. И ему тоже нашлось место в моем плане. Возможно, нам удастся заручиться его помощью в восстановлении корабля, оснащении его экипажем и навигации. Но до сих пор капитан Ультар вежливо, но твердо отклонял все попытки заставить его помогать врагам своего народа, за что я не мог осуждать его. И все же я надеялся получить его помощь, хотя бы для того, чтобы спастись от жестокостей рабства, которое ожидало всех пленных. Я также решил взять его с собой в экспедицию, хотя собирался внимательно за ним следить и постоянно содержать под стражей.
Мы осмотрели поврежденный корабль, оценивая возможность его восстановления. Старый Застро разглядывал корабль проницательным взглядом, от которого не ускользала ни малейшая подробность. Мы с ним ходили по палубам, определяя размеры ущерба, причиненного катапультой Арколы. – Изобретательно! Фантастически изобретательно! – говорил старый ученый, рассматривая сложную систему ремней, соединений и блоков, с помощью которых приводились в движение крылья корабля. Я был полностью с ним согласен. Хоть я и ненавидел небесных пиратов за их бессердечную жестокость, невероятную жадность ненасытную жадность, нельзя было не согласиться, что это раса инженерных гениев, не знающая себе равных в истории двух миров. Нескладные летающие сооружения занадарцев походили на большие деревянные галеоны и выглядели фантастически со своей резной кормой, развевающимися вымпелами, орнаментальными балюстрадами, куполами и бельведерами. Они передвигались на медленно бьющих крыльях, а преодолевать тяготение Каллисто им помогал природный летучий газ, который под давлением накачивался в их полые двойные корпуса. Для несведущего глаза огромный корабль, плывущий в небе, как некогда древние галеоны имперской Испании плавали по земным морям, казался невероятным, волшебным. Но секрет заключался в изобретательной конструкции корабля. Он был сооружен вовсе не из дерева, а из бумаги. Все детали галеона были сооружены из удивительно прочной и гибкой многослойной бумаги: корпуса, палубы, мачты, переборки. Этот секрет не делал флот Занадара менее чудесным, но по крайней мере понятным. Подлинное чудо заключалось, по моему мнению, в сложной системе весов и противовесов, колес и блоков, соединений и распорок, при помощи которых огромные сложные крылья действовали приблизительно, как птичьи, и с их помощью корабль и передвигался. Мы с Коджей работали рабами у колес занадарских кораблей и хорошо знали их систему движения. Но это знание нисколько не уменьшало моего восхищения гением, создавшим эти летающие корабли. Научные знания моей далекой Земли не давали возможности создать подобное, хотя бессмертный Да Винчи набрасывал в своих тайных записных книжках чертежи таких приводимых в движение крыльями орнитоптеров. Но даже его гений не сумел осуществить эти планы в действительности. Занадарцы превратили мечту в физическую реальность, и несмотря на всю их жестокость, я не мог не восхищаться их поразительным искусством. Но теперь мы собирались обратить против них их созидательный гений. И если только на занадарском галеоне можно достичь их отдаленной, закутанной в облака крепости, у нас было средство для достижения такой цели. – Да, очень изобретательно, но можно ли это починить? – с беспокойством спросил я. Престарелый философ задумчиво поджал губы, потом коротко кивнул. – Я в этом убежден, – заверил он меня. – Посмотри сюда, комор: снаряд катапульты сбросил рулевую рубку, но не повредил корпус. Запас легкого газа остался нетронутым; нам необходимо только восстановить рубку и соединить кабели. – Можно ли это сделать? – Безусловно, – ответил он, энергично кивнув. – Я создам рабочую группу из своих учеников и последователей, и, если понадобится, мы призовем всех плотников, колесников и механиков Шондакора. |
