— Я не могу…

— Тогда поручи это кому-нибудь другому. Они нуждаются в пище.

— Эйдан!

— Я не шучу. Все слишком много выпили. Ради бога, накорми их. Мы понятия не имеем, что нам предстоит.

— Ты о чем?

— Ну, если она умрет, сюда нагрянет полиция.

— Умрет! Она не может умереть.

— Ева, накорми их.

— Я не… она упала.

— Знаю, дурочка.

А потом машина с Джеком, Фонси, Эйданом и истерически рыдавшей Нэн исчезла.

Ева взяла себя в руки.

— Лично я считаю это ужасным, но Эйдан Линч говорит, что нам всем нужно поесть. Поэтому освободите место. Сейчас я принесу тарелки, — сказала она.

Ошеломленные гости послушались. Они никогда в этом не признались бы, но именно так и надо было поступить.

Доктор Джонсон осмотрел предплечье Нэн и позвонил в больницу.

— Мы кое-кого привезем. Несколько артерий, — лаконично сказал он и положил трубку. На него уставились три бледных лица.

— Я отвезу ее, — сказал он. — Возьму только одного. Кто?

Фонси и Эйдан отошли в сторону, и вперед шагнул Джек. Морис Джонсон посмотрел на него. Лицо было знакомым. Игрок юношеской регбийной команды. Он уже был в Нокглене. Честно говоря, доктору Джонсону казалось, что это бойфренд Бенни Хоган. Ходили слухи, что она встречается с очень красивым молодым человеком.

Но он не стал тратить время на размышления. Кивнул Фонси и Эйдану и выехал из ворот.

Воскресенье казалось бесконечным. Весь Нокглен слышал, что произошел несчастный случай. Одна бедная девушка из Дублина поскользнулась, упала и порезалась о стеклянную дверь.

Доктор Джонсон тут же заявил, что никакой оргии в коттедже не было; все были трезвыми как стеклышко. На самом деле он не знал, правда это или нет, но не мог позволить людям чесать языками и осуждать Еву Мэлоун за то, в чем не было ее вины.

Кроме того, доктор Джонсон во всеуслышание объявил, что девушка оправится.

И она действительно оправилась. К вечеру воскресенья Нэн Махон была вне опасности. Ей сделали несколько переливаний крови. Одно время пульс девушки упал, что вызвало тревогу. Но она была молодой и здоровой. Жизненной силе двадцатилетних можно только позавидовать.

А в понедельник вечером у Нэн случился выкидыш. Но в больнице об этом помалкивали. В конце концов, она не была замужней женщиной.

Глава двадцатая

Беседа Джека Фоли и Нэн Махон, которой нельзя было избежать, состоялась только летом. Когда Нэн после пребывания в больнице Баллили вернулась в Дублин.

Это случилось по ее настоянию. Она была так возбуждена, что доктор Джонсон согласился.

Джек по-прежнему работал в конторе своего дяди, это не мешало ему готовиться к экзаменам за первый курс. Все молча надеялись, что он вернется в университет и станет бакалавром в области гражданского права. Эйдан приносил ему конспекты.

Эйдан и Джек часто встречались, но предпочитали серьезным разговорам легкомысленную болтовню. Только так можно было остаться друзьями.

Брайан Махон хотел начать процесс. Говорил, что люди подавали в суд на его клиентов за самый пустяковый несчастный случай. Почему не заработать несколько фунтов? Конечно, у этой девушки есть страховка, не так ли?

Нэн была очень слаба, но ее рана затянулась, а воспаленный красный шрам должен был со временем побледнеть.

Поскольку она не признавалась родным, что была беременна, то и объяснять ничего не пришлось. Она часами лежала в постели и делала вид, что спит.

Нэн не позволяла Джеку Фоли навещать ее.

— Позже, — говорила она. — Позже, когда мы сможем говорить.