— Что…как… — пролепетал он. Он интенсивно потряс головой и потёр лапой глаза. Затем он повернул голову к Каллик и другой белой медведице. — Это БУРЫЕ медведи? И чёрная медведица? Здесь, на льду?

— Да, — сказала Каллик, и её голос слегка дрогнул. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Да. Они мои друзья.

— Твои ДРУЗЬЯ? — тявкнул медведь. — Что они здесь делают? Им ни за что не выжить!

Токло бросил Лусе взгляд, вероятнее всего означавший "А я что говорил".

— Ещё как выжить! — рассвирепела Каллик. — Я помогу им и убежусь,что так и будет!

— Взаимно! — вмешался Уджурак, выглядя разозлённым.

Взгляд взросло медведя упал на полу-обглоданного тюленя.

—  Убедишься, помогая воровать им чужую добычу? — прорычал он. — Здесь более чем достаточно дичи на всех белых медведей. И теперь ты приводишь сюда каких-то странных медвежат воровать нашу добычу, добычу белых медведей?

— Мы не воруем! У нас столько же прав на эту добычу, сколько и у всех остальных, — огрызнулась Каллик. — Ровно столько же, сколько и у тебя в том числе. Тем более, что даже не ты её поймал и не ты пришёл сюда первым!

Вдруг Уджурак резко вскочил на задние лапы.

— А если ты с этим не согласен, можешь сразиться со мной, как медведь с медведем! (прим. переводчика — в английском варианте в предложении использована игра слов "bear to bear", что может быть одновременно переведено как "медведь с медведем" и "терпи за то, что нам пришлось терпеть")

— Уджурак, нет! — пискнула Луса. Она увидела, как мама-медведица отталкивает своего малыша подальше. Крохотные лапки медвежонка тряслись от страха.

Взрослый медведь тоже поднялся на задние лапы, хлестнув Уджурака передней лапой. Но Уджурак ловко увернулся от его удара и бросился на медведя, врезавшись в его живот своей лохматой головой. Его когти прошлись по медвежьему боку, оставив на нём полосы алой крови. Медведь сердито зарычал, выбросил вперёд переднюю лапу и треснул Уджурака по боковой части головы. Тот подлетел в воздух и приземлился на лёд с болезненным стуком. Он скорчился , став похожим на кучку шерсти, и больше не двигался. Луса не видела даже, чтобы он дышал.

Взрослый медведь подскочил к нему и встал на задние лапы, готовясь обрушить на него массивные передние.

— Уджурак! — закричала Луса.

Мимо неё промелькнул клубок из бурой и белой шерсти, и на отшатнулась назад, когда Каллик и Токло оба прыгнули на гигантского белого медведя. Челюсти Токло сомкнулись на медвежьей шерсти, и он вцепился в него когтями, чтобы удержаться, яростно рыча. Каллик встала на задние лапы и исполосовала морду врага передними.

Испугавшись, Луса заползла под ледяной выступ и спрятала мордочку под лапами. Она не могла на это смотреть. Медведь был таким огромным!  Пока они сражались, Луса чувствовала, как трясётся под ними лёд. Что, если он треснет, и все они туда провалятся? Кто спасёт её, если они умрут?

Луса услышала низкое рычание, и тряска прекратилась. Она высунулась и увидела, что гигантский белый медведь всё-таки сбросил с себя Токло. Он попятился, когда Каллик и Токло шагнули в его сторону, бок о бок, похожие на единый комок бурой и белой шерсти. По-прежнему напуганная, Луса почувствовала прилив гордости за них. Они ничего не боялись!

— Это того не стоит, — бросил белый медведь, взглянув на медвежат. — Я не собираюсь сражаться с вами за жалкий клочок тюленей шкурки. Если ты хочешь делить свою пищу с медведями, сердце которых не принадлежит этому месту, это твои проблемы, — сказал он Каллик. Он смерил Лусу, Токло и Уджурака презрительным взглядом. — Чёрные и бурые медведи не обитают на льду.