Дженова была польщена таким комплиментом.

– Ладно, я не соглашусь на его условия и точка. Если я стану женой Алфрика и с ним что-нибудь случится, по-прежнему сама буду заниматься делами, пока мой сын не станет взрослым. Мне не нужно вмешательство посторонних.

– Может, Алфрик нездоров, а отец это скрывает?

Дженова побарабанила тонким пальцем по щеке.

– С виду он здоровый и крепкий. Я хочу, чтобы вы познакомились. Ты разберешься лучше меня. Раскрывать обманы и интриги – это по твоей части.

Что она имеет в виду? Если это не комплимент, на что она намекает? Она единственная из всех знакомых ему женщин могла с легкостью сбить его с толку.

– Я склонен думать, что Болдессар просто чрезмерно жаден, чтобы даже допустить мысль о возможной потере Ганлингорна.

– Но при чем здесь он? Если я выйду замуж, то за Алфрика.

– Алфрик – человек, которым ты можешь командовать, Дженова. А теперь поразмысли вот над чем: если ты можешь им помыкать, значит, то же самое могут делать и другие. – Генрих встал. – Пойду приму ванну и переоденусь, после чего встречусь с тобой и твоим женихом.

Дженова улыбнулась и проводила его взглядом, когда он размашисто пошел через зал, окликнув на ходу своего слугу. Несмотря на пыль дальней дороги, он выглядел потрясающе красивым. Впрочем, Генри всегда был хорош. Сознавая, что с ее стороны это не очень-то великодушно, Дженова порой желала увидеть его слегка усталым и не таким опрятным. Чуть-чуть менее совершенным.

Крупный и смуглый слуга Генриха, Рейнард, последовал за хозяином. На его тунике красовалась эмблема Генриха – феникс, объятый пламенем. Оба они, Генрих и его слуга, исчезли на лестнице, ведущей в верхние помещения башни.

Дженова радовалась в душе, что пригласила Генриха приехать. Возможно, он и имел при дворе славу человека с медоносным языком, но она знала, что в ситуации, как эта, он честно выскажет свое мнение. Даже если оно ее не устроит, она может не сомневаться, что его суждение будет искренним. А это именно то, что ей нужно. Правда, какой бы она ни была, пусть даже самой жестокой. И Генрих ей эту правду скажет.

«Ты не только красивая. Ты еще умная и энергичная».

Неужели Генрих считает ее красивой? У него много любовниц. Дженова представила себе, что он делает с ними в постели. И вдруг вообразила себя на месте одной из них. Вообразила, как ласкает его курчавые каштановые волосы, в то время как его губы скользят по ее телу, приближаясь к лону. У Дженовы вырвался стон. Тут она опомнилась и порывисто поднялась. Что за мысли? Порой в ней просыпалось любопытство, когда она думала о том, какой образ жизни ведет Генри. Но сегодня оно перешло все границы. Щеки Дженовы пылали.

Дженова сделала глубокий вдох. Хватит пустых мечтаний. Они принесут только боль. У нее есть Алфрик. Генри – просто друг.

Взяв себя в руки, Дженова пошла приводить себя в порядок.

Глава 2

Алфрик, сын лорда Болдессара, прибыл на заснеженной лошади во главе отряда людей с угрюмыми лицами. На нем была голубая туника из тонкой шерсти и темные, из мягкой кожи штаны. Шпоры на каблуках его сапог сверкали, как звезды. Он был хорош собой, с волосами более светлыми, чем у Генриха, и печальными темными глазами. Когда Дженова подошла к нему, чтобы поздороваться, он посмотрел на нее, как преданный пес на хозяина, но не как будущий жених на невесту.

Если Дженове нужен не мужчина, а раб, подумал Генрих, то она сделала правильный выбор. Терпеливо ожидая, когда его представят, Алфрик целовал ее пальцы и шептал несуразные комплименты, пожирая Дженову глазами. Стоявший за спиной Генриха Рейнард пробурчал в его адрес что-то нелестное.

– Полно, Рейнард, – усмехнулся Генрих. – Не всех природа наделила умом в равной степени.