Воеводин пожал помощнику руку.

– Проходи. Выглядишь как после бурно проведённой ночи.

– Не выспался, – флегматично подтвердил Грымов.

– А причина?

Иван подумал.

– Причина тоже не выспалась.

Воеводин шевельнул бровью, с любопытством глянул на помощника.

– Ах да, ты же недавно женился. Ну и как тебе семейная жизнь? Нравится? Садись.

– Семейная жизнь пока не складывается, – вздохнул Грымов, присаживаясь на единственный гостевой стул. – Мы всё время с Надей в разных временных поясах. Она мотается по свету не меньше, чем я.

– Терпи, друг мой, сам выбирал врача-эпидемиолога.

– Скорее, она меня выбрала. Просто наши родители дружны, я приехал к ним, увидел её… она меня.

– И ты произвёл на неё впечатление. Редко, но бывает. Выпьешь что-нибудь?

– Нет, кофе разве что.

– Глоточек коньячку для бодрости? Как говорится, алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве.

– Не провоцируйте, я пью только в исключительных случаях. Последний раз коньяк пил после аврала на Суперструннике.

– Два средних напрассо, Додик, – сказал Воеводин, активируя киба, обслуживающего модуль.

Через две минуты они пили кофе, зёрна которого были выращены в невесомости, в оранжерейных условиях.

– Как там поживает наш герой?

Грымов понял, что речь зашла о Руслане Горюнове.

– Нормально, парень возмужал, поднаторел, научился сдерживаться. Тайно встречается с женой.

– Это как?

– Официально они давно в разводе… ну, вы знаете, а она сейчас…

– Командор Погранслужбы, пропусти детали.

– Ни ей, ни ему нельзя подавать повода…

– И это понятно, откуда ты знаешь, что они встречаются?

На лице Грымова не дрогнул ни один мускул.

– Положение обязывает.

– Это верно, – сделался задумчивым Воеводин. – Мы ввязались в такую бодягу с вирусятами, что обязаны дуть на холодную воду, как говаривали в старину. Ярослава Тихонова под контролем?

Грымов вопросительно посмотрел на собеседника.

– Мы же решили не брать её «под колпак».

– Я имею в виду чужой контроль.

– Нет, всё тихо, судя по всему, её оставили в резерве.

– Кто?

– И те, и другие, холуи ЗД, считающие её своей агентессой, и внедренцы МККЗ. Горюнов доложил бы, узнав о попытках связи, она с ним откровенна. Между прочим, я ещё год назад предлагал обручить её с нами.

– Ни в коем случае, полковник, возможно, за ней ведётся наблюдение. Пусть работает самостоятельно, а мы будем контролировать её через Горюнова. Теперь к делу.

Грымов протянул Воеводину иголку флэшки.

– Здесь расшифровка послания из Магеллана.

Воеводин воткнул иголку в рабочий стол.

Вириал инка сыграл световую гамму, развернул виом.

В объёме монитора возникла переливчатая вуаль, собралась в красивую вязь фрактала, напоминающего губку Серпинского. Губка начала крошиться, её отпадающие «крошки»-узелки побежали строчками символов-иероглифов, расплываясь дымками, а под каждой строчкой начали формироваться буквы латинского алфавита, складываясь в слова.

– Почему латинский? – хмыкнул Воеводин.

– Какому-то чиновнику из Комкона показалось, что сообщение на латинском никто не прочитает.

– Дурость!

– Согласен. Там дальше перевод на русский.

Латинские слова начали трансформироваться, складываясь в текст на русском языке.