- Где О’Брайен? - резко спросил он. - Будь ты проклята! Где он?

Девушка даже не взглянула на него. Тело ее, казалось, начало отступать, сияющие камни закружились еще быстрее.

Арнсен пошатнулся. В голове у него, казалось, пылал костер. Он хрипло выкрикнул какое-то ругательство и пошел к девушке.

Однако, она с той же скоростью улетала назад.

Арнсен не мог догнать ее. Это было как гоняться за огнями Святого Эльма. Но он не отрывал горящего взгляда от девушки. Несколько раз Арнсен упал. Он знал, что она уводит его от корабля. Но это не имело значения. Ничего не имело значения, если она приведет его к Дугу.

Что она сотворила с ним? Арнсен ненавидел ее, ненавидел ее нечеловеческую жестокость, ненавидел ее невероятную красоту. Ее улыбку, блеск окружающих ее кристаллов. Оскалившись, с горящими глазами, Арнсен продолжал эту безумную гонку по безжизненной поверхности астероида.

Казалось, миновали часы, когда она вдруг исчезла в черной тени от высокой, обугленной горы. Арнсен последовал за ней, полумертвый от усталости, ожидая, что вот-вот налетит на каменную стену. Но впереди была лишь непроницаемо темная пустота. Он почувствовал, что идет уже под уклон. И внезапно сбоку полился свет.

Бледный, теплый, рассеянный свет струился из наклонного прохода в скале. Проход шел куда-то вниз. Впереди Арнсен увидел облако танцующих кристаллов, показывающих местонахождение девушки. Он бросился туда.

Он шел все вниз и вниз, а проход не кончался. Потом Арнсен свернул за угол - и замер, ослепленный и ошеломленный.

КОГДА ГЛАЗА привыкли к свету, Арнсен увидел огненный столб, поднимающийся из пола к потолку открывшейся перед ним пещеры. Но все же это был не огонь. Это было нечто за пределами человеческих знаний. Возможно, чистая энергия, выделенная из самого сердца атома, беззвучно грохочущая и изливающаяся, точно гейзер. И столб этот дрожал. Он дрожал и раскачивался, холодно-белый, блестящий, точно живое существо, сияющее неимоверным блеском.

Стены, пол и потолок пещеры были покрыты корой из драгоценных камней. Кристаллы всех цветов радуги были сцеплены вместе, тысячи и тысячи, крошечных и громадных. Они все уставились на Арнсена.

Они были живыми.

Девушка стояла перед Арсеном. Кристаллы жались к ней, влюбленно ласкались. Ресницы так и оставались опущенными, глаза не смотрели на Арнсена. Потом девушка подняла руку.

Арнсен почувствовал, как в его стиснутом кулаке бьется что-то живое. Он и забыл о камне, который все это время стискивал в руке. И вот теперь этот молочно-белый камень ожил, он рвался, стараясь освободиться.

Арнсен разжал кулак, и камень рванулся к Цирцее. Она подхватила его и бросила в дрожащий столб пламени.

Кристалл исчез в этом сиянии, пламя на мгновение притухло, но тут же вспыхнуло вновь. И извергло камень обратно.

Но больше он не был молочно-белым. Он сверкал фантастическим блеском! Энергия жизни потоком струилась из него, он кружился и танцевал, радостно, от чистого восторга. Он походил на внезапно разбуженного спящего.

Он вращался вокруг Цирцеи и бешено пульсировал, словно опьяненный жизнью.

Девушка без малейших усилий взмыла в воздух, словно здесь не было никакого тяготения, и полетела через пещеру к зияющему в стене устью прохода. Кристаллы, мимо которых она проплывала, оживали и дрожали. Некоторые срывались со стен и присоединялись к ее эскорту.

Она исчезла в проходе. И тут же с Арнсена словно спали держащие его чары. Он бросился за девушкой, но было поздно. Ее уже не было. А в проходе плавали в воздухе только кристаллы, яркие, сверкающие, живые.

Внезапно Арнсена обхватили сильные руки. Перед ним появилось лицо О’Брайена. О’Брайен был уже без скафандра, усталый, измученный, но с искрящимися весельем темными глазами.