Шествие совершается торжественно, среди полнейшего молчания, причем процессия останавливается посреди двора, где разложен особый корм для скота: печеный, разломанный на куски хлеб, ржаные лепешки, сохраненные для этой цели от праздника Рождества Христова и Нового года, хлеб в зерне и немолоченые снопы ржи, овса и других хлебных растений, оставленные к этому дню с осени (оставляют обыкновенно по шести снопов каждого хлеба). Когда процессия останавливается, хозяйка выпускает из хлевов до тех нор запертую скотину, которая с недоумевающим видом бродит по двору и наконец накидывается на лакомую пищу. Между тем процессия обходит вокруг скотины с образом, причем хозяин окропляет святой водой каждую голову крупного и мелкого скота в отдельности. Этот обход делается три раза, после чего топор крестообразно перебрасывается через скот, и участники процессии направляются обратно в избу. Определить истинный смысл этого
обычая сами крестьяне не могут, н определения их разноречивы: одни говорят, что соблюдение этого обряда угодно Богу, другие уверяют, что обряд имеет в виду умилостивление домового, который-де не будет обижать скотину кормом, третьи, наконец, свидетельствуют, что таким путем скот гарантируется от надежа, так как всякие скотские болезни пресекаются топором, брошенным накрест. Но, кажется, проще всего будет предположить, что обряд этот возник во времена отдаленной древности, когда храмов Господних было еще мало и когда благочестивые хозяева по нужде сами должны были исполнять обязанности священника, окропляя святой водой свою скотину. Тогда же этот по основе своей христианский обычай подвергся языческим искажениям, и явился топор, пресекающий изурочье и напуск болезни на скотину, и вывороченная наизнанку шуба как средство угодить бесам, которые все носят наизнанку. Таким образом, в данном обычае нетрудно установить все Признаки того двоеверия, которое как ржавчина насквозь проело христианские обряды наших крестьян.
С той же целью - предохранить скот от болезни и от порчи колдунов и ведьм - крестьяне некоторых губерний (например. Орловской) считают за правило непременно приезжать, а не приходить на крещенские богослужения. На вопрос одного из наших корреспондентов, чем вызывается такой обычай, один крестьянин ответил так: "Да как же, в церкви на иконе написан Егорий на белом коне; значит, конь этот не простой, а вроде как святой будет, потому в церквах он стоит. Притом же сам Егорий перед тем, как убить ему змею огненную, что людей жрала, освятил в речке воду и заехал в ту воду на коне, чтобы, стало быть, коня своего освятить и чтобы змея уже никакой вреды - ни
жалом, ни огнем - лошади его не сделала. Вот теперича и мы так же: в реку, конечно, лошадь не загонишь, потому вода оченно студеная, так пусть хоть по льду пройдется и освятится малость - святая ведь вода-то на Крещение".
Из числа других крещенских обрядов и обычаев можно указать на особый вид гадания и на смотрины невест, приуроченные к этому дню. Гадания на Крещение, в общем, те же, что и на Новый год, и на Святки. Исключение составляет лишь так называемое гадание с кутьей, состоящее в том, что гадальщицы, захвативши в чашку горячей кутьи и скрывши ее под фартуком или платком, бегут на улицу и первому попавшемуся мужчине швыряют в лицо кутьей, спрашивая его имя. Еще более оригинален другой вид крещенского гадания: в сочельник, после заката солнца, девушки нагие выходят на улицу, полют снег, кидают его через плечо и затем слушают - в которой стороне послышится что-нибудь, в ту сторону и замуж выдадут.
Обычай устраивать на Крещение так называемые дивьи (девичьи) смотрины принадлежит к числу вымирающих. Он сохранился лишь в самых глухих местах, где еще не исчезли предания старины и где браки устраиваются с патриархальной простотой, по выбору родителей. Смотрины происходят либо в церкви, во время литургии, либо на городской площади, где катаются матери с дочками, а мужской пол стоит стеной и производит наблюдение. "Все невесты, -- рассказывает наш вологодский корреспондент, - наряженные в лучшие платья и разрумяненные, выстраиваются в длинный ряд около "ердани". |