— Ага.

        — Сделай такой же для дома Анджелы и Ржавого. Для дома Холли. И моего.

        — Я не могу, — сказал Эш. — Не могу не впускать другого колдуна. Он воспользуется магией против этого заклинания. Моя мама все время использует определенное количество энергии, чтобы обезопасить Ауример. Чтобы создать заклинание посильнее, для этого нужно будет убить кого-то.

        — Потому что смерть источник силы, — пробормотала Кэми.

        — Как и жизнь, — сказал Эш, его щеки по прежнему горели. Он уставился на книги. — Зависит от тебя, каким способом ты будешь добывать силу.

        Должно быть выражение Кэми говорило само за себя, потому что Эш взорвался:

        — Сначала, все было не так уж плохо.

        Кэми подняла глаза от своих записей.

        — Убийство не было плохим?

        — Это были лишь животные, — сказал Эш. — Охота отца с сыном. Я хотел....он хотел проводить со мной время. Было такое ощущение, что мы такие одни в целом мире. Мои родители не разрешили мне дружить с людьми в школе, к тому же мы часто переезжали.

        — Пока не вернулись сюда, — заметила Кэми, ее тон был резок. — И твой отец сказал тебе присматривать за источником твоего двоюродного брата. Так что в первый же день ты побежал в школьную газету и устроился на работу, и тебе хорошо удавалось притворяться, будто я тебе нравлюсь.

        Эш склонил свою голову, обрамленную золотыми локонами.

        — Кэми, — сказал он, приглушенным голосом. — Ты мне нравишься.

        Кэми не знала, что ответить на это, поэтому она подождала, когда продолжит Эш.

        — Это не было ложью, я не притворялся. Я просто делал кое-какие ужасные вещи. Я был не прав и сожалею об этом. Теперь я пытаюсь исправиться.

        Эш должно быть считал Кэми ужасно осуждающей, как для девушки, которая накануне вечером самозабвенно целовалась с ним.

        Кэми вгрызлась в кончик своего карандаша, отчаявшись из-за того во что превратилась ее жизнь.

        — Я знаю, — сказала она нежнее. — Я сожалею о твоем отце. И в меньшей, но все же в значительной степени, я сожалею о твоей маме.

        Она задумалась можно ли было отравиться свинцом во время чрезмерного грызения карандаша и решила перестать это делать.

        Кэми печально взглянула в улыбающееся лицо Эша. Это все еще была милая улыбка, но менее уверенная, чем обычно, из-за чего она казалась более настоящей.

        — Спасибо, — сказал он.

        Это утешало, что возле нее есть парень, который просто хочет находиться рядом с ней. Кэми побоялась, что занизила планку. Он поцеловал ее, он думал, что она ответила ему на поцелуй, и он был настолько красив, что люди останавливались посреди улицы и смотрели ему вслед. Быть исключительным интересом кого-то настолько красивого, это одновременно прекрасно и смущающие.

        И она ему нравилась, судя по его словам.