— Надо сделать все возможное, чтобы помочь Белл. Повидайся с ней, Кейси, она очень угнетена. Просто жалость смотреть. Я стараюсь навещать ее каждый день, ношу ей чистое платье и что-нибудь повкуснее из еды, в тюрьме кормят сам знаешь как. Но вид у нее такой, словно ей безразлично, что с ней станет.
Сердце у Кейси разрывалось от боли. Ему хотелось сию же минуту броситься к тюрьме и разворотить ее к дьяволу голыми руками, чтобы освободить Белл.
— Расскажи мне все по порядку.
Наоми рассказала ему, что знала, включая и то, о чем ей поведала Белл во время их коротких свиданий. Едва она умолкла, Уокер встал и решительно направился к двери.
— Куда ты собрался?
— Повидать Белл.
— Ты не сможешь: время для посещений кончилось в шесть часов. Шериф не пропустит тебя к ней.
Внезапная тревожная мысль вспыхнула в голове у Кейси.
— Что с Томми?
Наоми опустила глаза. В голосе ее прозвучала неловкость, когда она произнесла:
— Он помещен в сиротский приют Святого Франциска и останется там до тех пор, пока суд не определит для него нового опекуна. — Помолчав, она добавила: — Он очень богатый маленький мальчик. Я попыталась поговорить с судьей насчет того, чтобы опекуншей назначили меня, пока не будет вынесен приговор по делу об убийстве. — Она нервно передернула плечами. — Но ты же понимаешь, кто я есть. Судья и слушать ничего не пожелал.
— Господи! — с болью вырвалось у Кейси. — Неудивительно, что Белл так подавлена. Она прошла через ад. Одна только мысль о том, что ее мальчик находится в сиротском приюте, надрывает ей сердце. Постарайся не терзать себя, Наоми, я во всем разберусь, можешь не сомневаться. Уж мы-то с тобой знаем, что Белл не способна на убийство. Я чертовски хороший детектив, и тут на кону моя репутация. Но я и сейчас могу кое-что сделать для Белл и Томми, только бы она согласилась.
Вернувшись в гостиную, Кейси не обнаружил там Марка, но ждать не стал. Марк уже большой мальчик и найдет дорогу в отель без его помощи. Милашка Сью явно приняла слова своей хозяйки близко к сердцу и, так сказать, устроила Марку веселую жизнь. И это к лучшему, подумал Кейси. Ему самому надо о многом подумать и кое-что спланировать до встречи с Белл завтра.
Она старалась не вспоминать Кейси — мужчину, которого она так легко и быстро полюбила. Когда они расставались, Белл считала, что больше никогда его не увидит. Он получил от нее все, что ему было нужно, и предал ее. Он ничем не отличался от худших из негодяев, посещавших заведение Наоми. И все же… все же он единственный, только он затронул ее чувства после смерти Тома. Он пробудил в ней желание. И это причиняло неутолимую боль.
Но самым худшим было то, что ее сын, ее маленький Томми живет теперь среди чужих людей и, возможно, думает, будто мама его бросила. Белл даже не пыталась сдерживать слезы, которые текли по ее липу. Никому нет дела до того, плачет она или смеется. Только Наоми и Ван Ю беспокоятся о ней. Сказать по правде, ей самой до себя не было дела. Все зависит от приговора. Нанятый Наоми адвокат говорит, что вряд ли можно добиться оправдания, и она не имела оснований ему не верить.
Белл вздохнула и уставилась на пробивающийся сквозь решетку окна солнечный луч, в котором плясали бесчисленные пылинки. Скоро помощник шерифа принесет ей завтрак, но у Белл нет ни малейшего желания что-нибудь съесть. Лежать бы вот так, распростершись, без единой мысли, без цели… Но тяжкие думы, увы, неотвязны.
Кейси прибыл в контору шерифа в лихорадочном нетерпении. Проснулся он на рассвете и готов был отправиться к Белл немедленно, однако все же сообразил, что явится слишком рано, задолго до того времени, когда разрешены свидания. Он заставил себя проглотить завтрак, не замечая вкуса того, что ест, и не понимая, что именно жует. |