Хан уставился на нее, и в памяти тут же всплыло горькое признание, которое она сделала несколько дней назад: «Я была вхожа в королевский дом Алдераана»…

– Принцесса, – процедил он. – Лея.

– Ты ее видел? – дрожащим голосом спросила Винтер. – То есть… после Алдераана?

– Само собой, – ответил кореллианин. – Я даже был с ней на Явине, где… – Он бросил неуверенный взгляд на Рашель.

– Все в порядке, – сказала та. – Мы знаем про Явин и «Звезду смерти».

– Она была жива-здорова после битвы, – произнес Хан. – И насколько мне известно, жива-здорова по сей день. «А еще заносчива и нестерпима», – подумал он, но не решился озвучить свою мысль. Впрочем, если Винтер знакома с принцессой, она и так все это знает.

– Спасибо, – тихо промолвила Винтер. – Я не… мы не знали подробностей.

– Что ж, остальное тебе придется узнавать от кого-то еще, – бросил Хан, поднимаясь. – Если Джабба прикрутил мне новый счетчик, то и размер награды за голову, скорее всего, поднял. Пора нам найти местечко, где мы сможем залечь на дно.

– Лея вас примет, – пообещала Винтер.

– Посмотрим. – Кореллианин смерил ее взглядом. – Да, и насчет «никому ни слова о том, что здесь случилось»… Ее высочества это тоже касается.

Винтер улыбнулась.

– Договорились, – кивнула она. – Береги себя, Хан.

– Уж это он умеет, как никто другой, – с улыбкой проронила Рашель.

Когда они вернулись на борт «Сокола» и дожидались своего «окна» на взлет, Чубакка наконец озвучил давно вертевшийся на языке вопрос.

– Еще не знаю, – отозвался Хан. – Думаю, мы вернемся, когда придет время.

Поразмыслив, вуки издал еще один рык.

– Конечно, я ей нравлюсь, – сухо сказал Хан. – А разве есть такие, кому нет?

* * *

– Господин? – позвал протокольный дроид, нерешительно застывший в дверях. – Пора.

– Пора что? – уточнил Инджер, стоя перед зеркалом и срывая с лица последние полоски медпленки.

– Его возвышенность ждет вас, – сообщил дроид непривычно нервным голосом.

Что и не удивительно.

– Передай его возвышенности, что я приду, как только буду готов.

– Слушаюсь, сэр. – Дроид помешкал. – Если вам все равно, сэр, я предпочел бы подождать здесь.

– Ладно, – ответил Инджер. – Располагайся.

Он мягко потер щеку, закрытую прежде медпленкой. Инджер и представить не мог, что последние три недели сотворили с его кожей. Она раскраснелась и опухла, кое-где покрылась пятнами и нестерпимо чесалась. Его правая рука была в столь же плачевном состоянии.

Но симптомы временны. Скоро все пройдет. Не пройдет лишь досада от мысли, что работа выполнена лишь наполовину.

Сколотить банду воров и наемников, которые помогли бы ему проникнуть в особняк Виллакора и подобраться к Казади, минуя охрану, было не так уж сложно. Но на Вуккаре ему нужен был именно Соло: Инджер заманил заносчивого контрабандиста на эту работу, так как считал, что сможет идеально прижучить его, когда все закончится. И он же отправил поддельное сообщение Калриссиану от имени Рашель, чтобы и того поставить под удар – но все впустую.

Возможно, следует считать, что работа выполнена лишь на треть?

Ну ладно, что было, то прошло. Досадой и сожалением уже ничего не исправишь.

Пусть успех пришел к нему лишь на треть, эта треть была самой жирной и сулила наибольшие барыши. Награда за голову Казади с лихвой окупала всю операцию.