— Рассел, мне так жаль… — шепчу я, потому что он все крепче сжимает мое лицо, заставляя меня морщиться. Он отпускает меня, и отступает. Он разворачивается и поднимает рюкзак, и идет в направлении библиотеки. Не оглядываясь назад. Прислонившись к препарированной машине, я пытаюсь перестать плакать. Часть меня, любящая Рассела, корчится от боли.

Интересно, смогу ли я существовать без души?

Собираюсь это узнать, потому что чувствую, как часть меня умирает.

Я медленно иду обратно к машине. Когда я появляюсь, Рид мгновенно оказывается на моей стороне. Он рычит, когда видит мой ушибленный подбородок.

— Я сломаю ему челюсть, — с холодной яростью говорит он, — я действительно причиню ему боль.

— Нет! — схватив его за руку, плачу я. — Рассел действовал не специально. Ничего страшного, — указывая на свой подбородок, говорю я. — Просто, в дальнейшем, я должна держать все в секрете, поскольку ясно, что он больше ни хочет иметь ничего общего с таким фриком, как я. Мы просто должны быть незаметными, так, чтобы он не знал, что мы присматриваем за ним, — шепчу я, потому что у меня возникли проблемы с голосом.

— Нам больше не нужно оставаться здесь. Я убью его, и тогда мы уйдем, — просто говорит Рид.

Мое сердце в панике заколотилось.

— Ты не пойдешь убивать Рассела. Через минут десять я буду в порядке, — категорично говорю я.

Рид угрожающе нахмурился.

— Он причинил тебе боль, — жестко говорит Рид.

— Помнишь, я поджарила тебе на озере? — тихо спрашиваю его я.

— Это было необычно, — хмурясь, мрачно говорит он.

— Ты была напугана и даже не ранила меня.

— Рассел был тоже напуган. Я видела его реакцию, сейчас происходит тоже самое, и я справлюсь, — говорю я, открывая дверь и забираясь на пассажирское сидение. — Как ты сказал ранее, у меня есть дар распознавать сильные эмоции у других. Сейчас я это вижу.

Взглядом прошу его сесть в машину и завести двигатель.

— Остерегайся силы мутанта.

Рид хмурится.

— Ты не мутант. Я видел мутантов, и они совершенно на тебя не похожи, — говорит он.

— Ты выдел мутантов? И как же они выглядят? — спрашиваю его я, наблюдая за тем, как его хмурый взгляд немного смягчился.

— Я хочу кое-что показать тебе, — говорит Рид, заводя двигатель и отъезжая от обочины.

Вернувшись в машину, я сразу же включаю печку на полную мощность и направляю на себя обогрев.

— Я помогал Зи охранять твою родственную душу всю прошлую неделю, — продолжает он. — И я видел, как он приходит сюда, всю неделю с момента его открытия. Я покажу тебе свое место, — говорит он, направляясь к «Sage Cente».

Выйдя из автомобиля, Рид ведет меня в здание, где в самом разгаре выставка изобразительного искусства. В холле первого этажа расположен бар, а элегантно одетые мужчины и женщины ходят по залу, обсуждая искусство и художника. Он ведет меня по главной лестнице на второй этаж, где стены украшает художественная выставка Сэма МакКинона. Сегодня выставка привлекла хорошо одетых меценатов, и в своих джинсах я чувствую себя немного неуместно. Я рада, что на мне один из сексуальных шелковых топов, который Рид дал мне; он подходит к моим джинсам.

По мере приближения к галерее, я расстегиваю пальто и снимаю перчатки.

Рид ведет меня к нескольким красивым портретам, висевшим в стороне от остальных, словно за остальными занимая свое почетное место. У этих картин было специальное освещение, рядом стояли скамьи.

Глядя на изящные мазки, я в восторге, что позировала для этого портрета.