– Никаких, сэр. Хотя…

– Ну вот, сейчас начнутся разговоры о пресловутой женской интуиции!

– Но, сэр, что такое ваши суждения, как не проявления мужской интуиции?

– Ничего подобного, мадам, это чистой воды логика! Впрочем, прошу прощения, что-то я сегодня разворчался с утра.

Мисс Мюррей грациозно склонила головку в знак того, что прощает.

– Все в доме услышали два выстрела, – продолжила она после паузы. – Заглянули в окно и увидели, что на полу, скорчившись, лежат две неподвижные фигуры. И в свете настольных ламп под абажурами глаза этой совершенно ужасной маски смерти из ляпис-лазури отсвечивали жутким голубоватым сиянием. Увидев это, я испытала ни с чем не сравнимый ужас.

Холмс откинулся на спинку кресла, старый халат мышиного цвета спадал с плеч небрежными складками.

– Дорогой Уотсон, – сказал он, – сигары вы найдете в ведерке для угля. Будьте столь добры, передайте мне коробку, если, конечно, мисс Мюррей не возражает против того, чтобы я выкурил сигару.

– Дочь капитана, тем более полжизни проведшая в Индии, – заявила наша прелестная гостья, – вряд ли будет возражать, мистер Холмс. – Она прикусила нижнюю губку и несколько нерешительно добавила после паузы: – Вообще-то когда мы с майором Эрншо и капитаном Лейшером ворвались в запертую комнату, там пахло сигарами полковника Уорбертона, это я точно помню.

В комнате повисло напряженное молчание. Внезапно Шерлок Холмс вскочил и, не выпуская из рук сигарную коробку, уставился на мисс Мюррей.

– Не имею ни малейшего намерения обидеть вас, мадам, но вы вполне уверены в том, что говорите?

– Мистер Шерлок Холмс, – с достоинством ответила юная леди, – я не из тех, кто привык бросать слова на ветер. Я очень хорошо помню, какая мысль посетила меня в тот миг. Я подумала, что комнате, уставленной всеми этими медными безделушками, деревянными идолами и лампами с изумительными шелковыми абажурами, куда больше подошел бы запах фимиама, а не сигарного табака.

Секунду-другую Холмс молча и неподвижно стоял перед камином.

– Возможно, вы и правы, мисс Мюррей, – задумчиво пробормотал он. – Однако хотелось бы, чтобы вы подробнее рассказали о том, что произошло. К примеру, вы упомянули майора Эрншо и капитана Лейшера. Эти джентльмены тоже гостили в доме?

– Да, майор Эрншо какое-то время гостил. А вот капитан Лейшер… – возможно, мне просто показалось, что бледное личико мисс Мюррей слегка порозовело при упоминании последнего имени, – капитан Лейшер зашел ненадолго. Он, знаете ли, племянник полковника Уорбертона, единственный его родственник, если быть точнее, и еще он… он гораздо моложе майора Эрншо.

– Не могли бы вы описать события вчерашнего вечера, мадам?

Кора Мюррей помолчала, словно собираясь с мыслями, затем заговорила тихо, но отчетливо:

– Я познакомилась с Элеонорой Уорбертон в Индии. Вскоре она стала моей лучшей подругой. Исключительно красивая женщина, и, признаться, всех нас удивило, когда она согласилась стать женой полковника Уорбертона. Нет, то был человек сильного характера, с безупречной воинской репутацией. Но, насколько я могу судить, не из тех, с кем легко ужиться под одной крышей. Бывал грубоват и очень вспыльчив, особенно когда дело касалось его коллекции индийских раритетов. Нет, поймите меня правильно, мне нравился Джордж, иначе я не пришла бы к вам сейчас. И хотя супруги частенько ссорились, – кстати, последняя ссора произошла как раз вчера вечером, – готова поклясться, я не знаю, что могло спровоцировать вчерашнее происшествие! Мы уехали из Индии вместе; миссис и мистер Уорбертон поселились на Кембридж-террас.