То ли воспоминания прошлого, спрятанные на дне его души, а может вечная неудовлетворенность его характера, а может быть то, что действительность только слегка напоминает жизнь, которую он так любил. Иногда, несмотря на показную грубоватость его высказываний, он как бы стесняясь, тянулся к нежности. Казалось, что ему, с его противоречивым характером и вулканической работой души, нежности-то в жизни и недоставало.
Как-то приехав в Ленинград и остановившись в гостинице «Ленинградская», он позвонил ко мне. Я мигом приехал.
Юлиан сидел в номере уже слегка подвыпивший. Мы обнялись и продолжали празднество вдвоем.
В тот вечер я рассказывал Юлику о Вольфе Мессинге, с которым познакомился мальчишкой в Челябинске в 1944 году и в течение нескольких лет помогал в проведении психологических опытов.
В то время Мессинг жил в гостинице «Южный Урал» вместе со знаменитым Араго, который в уме множил пятизначные числа и извлекал из них корни.
Юлик с увлечением слушал.
«Такие вещи ты обязан записывать» — корил он меня.
Сам он Мессинга знал — встретился с ним только один раз, но настолько экстрасенсу понравился, что тот ему на память подарил свою фотографию с надписью: «Юлиан Семенович, я всегда с Вами».
В тот вечер Юлиана никто не дергал телефонными звонками, чему я был очень рад, и мы замечательно посидели.
— Скоро мой поезд на Москву, проводишь? — спросил Юлиан и, не дожидаясь ответа, позвонил в Управление МВД.
— Капитан Сидоренко слушает!
— Здравствуйте, это Юлиан Семенов. Мне нужна машина к поезду «Стрела».
Трубка молчала.
— Капитан?
— Машин сейчас нет.
— А вы поняли, кто к вам обращается с просьбой?
— Понял. Но машин пока нет.
Юлиан выругался и долго не мог успокоиться. Я опасался, что если машина не придет, то капитан станет рядовым.
— Выдай-ка мне пару афоризмов на закуску, — вздохнул Юлиан.
— Жизнь — это кросс, в котором каждый стремится вырваться вперед, чтобы прийти к финишу последним…
Сколько промахов! И все — в цель!
Юлиан грустно улыбнулся. Я посмотрел в окно. К гостинице подъезжала машина, по виду напоминающая «черный ворон».
«Неужели за нами?» — подумал я, вздрогнув, и неожиданно рассмеялся.
Раздался телефонный звонок, и трубка мрачно сказала: «Машина вышла».
— Похоже, этот воронок за мной, — сердито заключил Юлиан.
— За нами, — уточнил я, сдерживая смех.
— Ты здорово чувствуешь юмор, — слабо улыбнулся Юлиан, и мы, покачиваясь, вышли из гостиницы и поехали в воронке на вокзал.
Жизнь бежит… Вот и наша последняя встреча.
Юлиан в Ленинграде, в гостинице «Октябрьская», и, как всегда, я слышу в трубке знакомый голос:
— Это ты?
— Это я!
— Жду.
Захожу в номер. Там Юлиан, женщина и двое молодых людей. Здороваюсь.
— Это мой друг, внучатый праправнук Ларошфуко, писатель, мастер афористики, человек с большими связями в юридическом мире, — весело представляет меня Юлиан и знакомит с присутствующими: — Мой секретарь, а это Сергей Шолохов и Сергей Курехин — два молодых талантливых друга.
На столе лежал большой кусок ветчины и стояло вино. Юлиан принялся меня угощать.
— Ну как, старина? Все бегун-одиночка на длинные дистанции? Как рождаются афоризмы? Выдай что-нибудь новенькое для нашей газеты «Совершенно секретно». Хорошо оплатим. Почем для друга продашь?
Подумав, я назвал цену 400 рублей за афоризм. |